— Не след тебе меня стыдиться. Я двоих сынов, чай, вырастила. Да и ты мне почти как сын. Ложись-ка. Эй, Арнор, поди сюда.

Бран послушался и лег. Хелге стянула одеяло. Полог зашуршал, и появился Арнор.

— О! — воскликнул он. — Привет! Очнулся?

— А то сам не видишь, — сказала мать. — Чем болтать без умолку, поди-ка, воды мне принеси. Поди, поди, болтать после будешь.

Арнор исчез, ворча себе под нос.

— Мне можно зайти? — Раннвейг просунула голову за полог, и Бран вздрогнул.

— А ну-ка, прочь! — рассердилась Хелге. — Это что еще такое?

Раннвейг ойкнула. Глаза округлились, голова исчезла.

— Иди, брату помоги, — велела мать. — Да принеси мне полотенце, только чистое, слышишь, дочка?

— Слышу, — отозвалась Раннвейг. Арнор что-то тихо ей сказал.

— Дурак! — отозвалась та. Арнор прыснул, по проходу простучали быстрые шаги.

— Дурак ты! — от порога сказала Раннвейг. Хлопнула дверь.

— Не обращай внимания, — сказала Хелге. — Они, когда вместе, сроду так.

Ее ладонь коснулась его груди, и Бран невольно дернулся.

— Больно?

— Нет… не очень, — слова давались с трудом, каждое движенье губ отзывалось болью, точно туда вогнали тысячу иголок.

— А говорить-то больно, — заметила Хелге. — Тогда лучше не разговаривай.

— Да нет, я…

— Постой, еще наговоришься. А пока что помолчи.

Арнор принес воды, и Хелге обмыла Брану кожу. Потом снова положила мазь, натерла ею щеки, лоб и губы.