– Не так, как за самого себя, – ответил Флоризель, – но все же настолько, чтобы безбоязненно ввести его к вам. Жизнь обошлась с ним скверно. Никто на моей памяти не получал от нее столько болезненнейших щелчков и разочарований. Вдобавок, недавно он был уличен в шулерстве и изгнан с военной службы.

– Причины веские, – кивнул президент. – Один подобный случай у нас уже имеется, и я вполне могу поручиться за надежность этого члена. А сами вы, осмелюсь спросить, служили где-нибудь?

– Служил; но из-за лени оставил службу.

– Что же стало причиной вашего недовольства жизнью? – продолжал президент.

– Насколько я в силах понять, все та же лень, – отвечал принц, – непреодолимая лень.

Президент удивился.

– Черт побери, – воскликнул он, – это совсем не похоже на уважительную причину!

– Видите ли, помимо того, все мои средства иссякли, – добавил Флоризель. – А это причина не из последних. В итоге моя лень вступила в неразрешимый конфликт с требованиями жизни.

Президент молча пожевал сигару, пристально глядя в глаза новому члену. Принц выдержал этот взгляд со своим обычным невозмутимым благодушием.

– Если бы не мой опыт, – проговорил наконец президент, – я не принял бы вас в клуб. Но я знаю жизнь и знаю, что зачастую самые пустячные проблемы оказываются самыми неразрешимыми. И если я испытываю к человеку такое же доверие, как то, что чувствую к вам, то я скорее пренебрегу нашим уставом, чем откажу вам в приеме.

Далее и принц, и полковник были один за другим подвергнуты обстоятельному допросу. Флоризеля допросили наедине, а Джеральдина – в присутствии принца, чтобы президент мог следить за выражением лица одного в то время, когда он допрашивал другого. Результат оказался удовлетворительным, и глава клуба, записав некоторые ответы в свою конторскую книгу, вручил обоим для ознакомления текст присяги, которую принимали новые члены.

В соответствии с этим документом, член клуба отдавал себя чуть ли не в полную кабалу его руководству. Нарушение присяги грозило утратой чести и чуть ли не лишением надежды на вечную жизнь. Флоризель не без некоторого внутреннего сопротивления подписал этот документ, а полковник, пребывавший в совершенно подавленном состоянии духа, волей-неволей последовал его примеру. Затем президенту был вручен вступительный взнос, и он без всяких проволочек ввел новых членов в курительную комнату Клуба самоубийц.

Это помещение оказалось таким же высоким, как и кабинет, к которому оно примыкало, но гораздо более просторным. Стены здесь были оклеены обоями, имитирующими дубовую обшивку. Пламя камина и несколько газовых рожков освещали собравшуюся тут компанию. Вместе с принцем и его спутником здесь находилось восемнадцать человек, все они курили, потягивая шампанское. Время от времени лихорадочное веселье, царившее здесь, сменялось мрачным молчанием.