Что бы это ни было, оно задвигалось.

– Вроде бы… – начала Труди и остановилась.

Посмотрев на жену, Чарльз увидел, что она морщит лоб.

– Вроде бы это… ребенок. – Вид у нее был смущенный и растерянный.

– Ребенок?

– Ммм, – нерешительно прошептала она, – Томми…

– Томми… – повторил Чарльз.

Над ними что-то разбилось. Может, с прикроватного столика упал стакан.

– Пора ложиться, – пробормотала Труди.

Чарльз скомкал обертку от шоколада и швырнул в камин. Когда он поднял глаза на Труди, та уже крепко спала.

Он тихонько побродил по комнате и стал смотреть в окно.

Наверху открылась дверь. Чарльз не видел этого, но чувствовал.

Он прикрыл глаза и снова подумал: Джеральд? Кто такой Джеральд?

Кто-то спускался по лестнице, медленно… Том, подумал Чарльз. Не Джеральд. «Кто же такой Джер…» – он попытался было произнести это вслух, но просто не мог больше противиться сну, глаза закрылись сами собой.

Последнее, что услышал Чарльз перед тем, как дверь в гостиную со скрипом отворилась, было похрапывание Труди.

VIII. Ночной гость

VIII. Ночной гость

На краю кровати Тома примостилось что-то кругловатое, похожее на нелепую, наспех слепленную куклу. Складки бледной, как тесто, одутловатой плоти набегали одна на другую, из них торчали узловатые лапки. Пальцами на конце одной лапки существо мягко, но прочно обхватило Тома за щиколотку.