– И еще они высасывают сны. Кстати, забыла спросить: зачем?

– Так они добывают себе вещи.

Я показала на луковицу, заполненную всяким барахлом, будто склад. Мы забрались на крышу, поближе, и прижались носами к воску. Внутри виднелись богато украшенные кресла, собачья упряжка, какие-то комиксного вида картины, настольная лампа в форме гриба, велосипед, несколько ведер, настенные чучельные головы.

– Они мало что могут поднять, даже когда совсем взрослые, – пояснила я. – Но сны-то ничего не весят. Для них мы – просто такой огромный блошиный рынок.

– Фэйри… Они в сказках всегда такие добрые.

– Надо читать сказки подревнее, – проворчала я.

– У них теперь пиарщики лучше? – страх у нее на физиономии уже уступал место любопытству и радостному возбуждению. – Так, стало быть, мы здесь, и Пег тоже здесь. С чего начнем, Лиз?

Начнем… Мы. Кажется, я в кои-то веки рада явиться сюда не одна. Я поболтала ногой в левой туфле, воображая, что чувствую ногти – четыре отсутствующих ногтя, четыре пропуска в пиксигнезда: в Ландантаун, Гайпари, Туранну и Касквим.

Думай, Лиз, думай. Пег. Ее привели сюда за убийство сифонщика. И куда, спрашивается, дели?

– Нам нужен торговец слухами, – заявила я.

– Кто?

Одна из размытых фигур отделилась от летучих толп вверху. Крылья поднимали ветер, от которого волосы парили над головой.

– Стены помнят все, что здесь происходило на протяжении всех поколений. Слушай!

Я показала на слой воска, тяжело окутывающий бок здания, и глаза Мо расширились: она услышала исходящий от них тихий шепот – мешанину слов, которые для касквимского – как для нас сейлиш и столо[76]. Так мне, во всяком случае, говорили.

– Это база данных, архив. Им известно все, что здесь происходит, а торговцы слухами говорят на этом языке.

– Ты заставляешь Кизил ждать.

Фэйри остановилась, совсем чуть-чуть на нас не налетев, и скрестила руки на тощей груди. На ней был элегантный саронг, сшитый из кухонных полотенец и рок-футболок, которые сюда кто-то наснил.

– Мы хотим найти девочку, Пег. Человеческую девочку. Мы знаем, что она здесь, но не знаем – где.

Мо выпалила это все одним махом, не успела я и рта раскрыть, чтобы правильно сформулировать просьбу.

– Ты сможешь заплатить?