Автобус рванулся вперед. Женщина, увлеченно трепавшаяся по сотовому, качнулась, натолкнулась на коленку Никки и резко, точно это не она, а Никки не в состоянии держаться на ногах, бросила:

– Извиняюсь!

Вдобавок ко всем этим напастям сидевший рядом старик повернулся к Никки и зашептал:

– Пожалуй, я дам тебе то, чего ты хочешь.

Как ни странно, его дыхание пахло медом.

Никки не ответила. Мед, или не мед, все равно он – вонючий, выживший из ума извращенец.

Но старый приставала не унимался.

– Я с тобой разговариваю, девочка, – продолжал он, тронув Никки за локоть.

Никки повернулась к нему.

– С незнакомыми в автобусе заговаривать неприлично, – сказала она.

Старик заулыбался, хитро сощурив глаза.

– Вот как? Неужели?

– Да. И в поездах тоже. И вообще в любом общественном транспорте. Если рядом куча людей, полагается вести себя так, будто ты один.

– Уж не этого ли ты хочешь? – спросил старик. – Чтобы все остальные вели себя так, будто тебя здесь нет?

– Да. Хочу. И еще как. Помнится, вы собирались дать мне, чего я хочу? – напомнила Никки, надеясь, что старикан отвяжется.

Хотелось бы ей уметь без церемоний посылать таких психов, куда подальше! Пару раз Никки пробовала, и все бы ничего, но вид у них после этого становился – просто смотреть больно. Как у побитого пса…

При этой мысли Никки вспомнился Бу. Она могла бы смириться со многим, только б не видеть в чужих глазах такой обиды.

– Конечно, – кивнул старик. – Пожалуйста.

В следующую секунду та самая «извиняюсь», стоявшая в проходе, взглянула в их сторону, озадаченно моргнула и плюхнулась толстым задом прямо Никки на колени.

– Ай! – возмущенно вскрикнула Никки.