Впрочем, нет: они же становятся зомби только по нашу сторону Границы, а там, у себя, выглядят как нормальные люди.

Постой-постой, думает Лёва, откуда тогда вообще в этом фильме зомби, если в Заграничье их нет? Надо будет спросить Сашу Бульчина, может, он знает.

Атака следует за атакой, отряд колонистов гибнет почти весь. В последней битве Сулако пробивается к фургону, окруженному зомби, чтобы спасти единственного выжившего – спрятавшуюся в сундуке девочку Бекки, похожую на маленькую Шурку.

Лёве, впрочем, все маленькие девочки похожи на маленькую Шурку – ну, это и нормально, все-таки из всех девочек он с ней больше всего провел времени.

Больше всего? А с Мариной? Все-таки дружат со второго класса.

Нет, Марина никогда не походила на маленькую девочку. Она была как… как Сулако. Даже до того, как им пришлось сражаться с настоящими, не киношными зомби, Лёва догадывался: Марина – настоящий командир, из тех, кто может провести отряд колонистов через пустыню. Потом, после Белого моря, Лёва окончательно уверился: Марина не просто девочка или девушка, а что-то вроде супергероя из мертвых комиксов.

Ну, или вроде отважной проводницы Сулако, которая в финале уезжает в черно-белый закат, прижав к груди маленькую Шурку.

Зажигается свет, зрители выходят из зала, а Лёва думает: как глупо, что Ника с ней поругалась. Надо, пожалуй, их помирить, пока обе не исчезли неведомо куда, как Гоша.

Вечером из дома Лёва позвонит Нике, но раньше, чем он заговорит о Марине, Ника спросит:

– Ты не знаешь, что случилось с Гошей? Уже несколько дней не могу застать его дома. Мне кажется, его родители что-то скрывают.

– Да, – ответит Лёва, – я тоже давным-давно его не видел. Думал, ты знаешь.

Конечно, они не знают. Даже не догадываются.

3

На фотографии у Ильи длинные волосы, как у девушки, заплетенные в полсотни тонких кос.

– Проба к новому фильму, – поясняет он. – На главную роль. Это такая история о борьбе гирельеров Банамы за свободу. Снимать будем на юге, в Олимпийске.

– Банама – это где? – морщится Марина.

– Одна из мертвых областей, – объясняет Илья. – Там все время идет борьба партизан-гирельеров против жестокой хунты. Мы, живые, конечно, поддерживаем их, как можем…

– Я одного не понимаю, – говорит Марина. – Если у мертвых остановилось время, какой смысл там за что-то бороться? Там же все равно ничего не поменяется!