– Куда вы путешествовали? – спрашивает Марина. – В другие области?

– В другие области много кто путешествует, – отвечает старик. – Это такое простое путешествие, я бы сказал – поверхностное. А я отправлялся вглубь, куда мало кто рискует забраться.

– Вглубь чего?

– Вглубь нашего мира. То есть не вот этого мира, где Вью-Ёрк, а большого мира, где есть Граница, есть живые, есть дважды мертвые…

– В глубинные миры? – быстро спрашивает Гоша.

– Можно сказать и так. В глубинные миры, да.

Неужели это случайность, думает Марина. Глубинные миры, обитель чудовищ, пристанище Орлока… бездна, откуда он поднялся, чтобы уничтожить всех нас. И вот здесь, в Заграничье, в первую же ночь мы встречаем человека, который там побывал.

– А как вы это делали? – спрашивает она.

– Как делал – так и делал, – говорит старик. – Вам, ребята, этого знать не надо. Я свою жизнь разрушил – что я, буду помогать вам разрушать ваши?

– Почему – разрушили? – спрашивает Ника.

– Понимаешь, девочка, в самой глубине нет ни меня, ни тебя, ни мертвых, ни живых, ни дважды мертвых. Там чистый хаос, диссоциация, расщепление. Человеческое сознание не приспособлено для такого опыта. Может повезти раз-другой, но рано или поздно ты возвращаешься оттуда – и перестаешь понимать, кто ты. Тебе кажется, что тебя нет, тебя давно не существует, возможно – не существовало никогда. И остальных – твоей жены, твоих детей, коллег, пациентов, в конце концов, – их тоже нет и никогда не было. И когда ты это понимаешь, уже нельзя жить как раньше. Как, например, несуществующий врач может вылечить несуществующих больных? Это же нонсенс. Обман. Чушь. И вот, в один прекрасный день ты выходишь из дома и идешь не на работу, а в парк. Садишься на берегу озера и смотришь на грязную воду. Бензиновая пленка, ряска, какие-то пузыри… набухают и лопаются. Я смотрел на них и думал, что мы все – тоже пузыри: всплываем из ниоткуда, исчезаем в никуда. Можно ли сказать, что пузыри существуют? Нет. Пузыри эфемерны и краткосрочны… а постоянны лишь вода, грязь и воздух, из которых они состоят. Вот так и хаос – он все поглощает, чтобы родить заново. И если есть смысл что-то делать – то только смотреть на воздух, грязь и воду, пытаясь представить, как работает хаос, как он из ничего создает всех нас.

– Потому что тогда можно по-настоящему вылечить людей? – спрашивает Лёва.

– По-настоящему вылечить людей? – раздается из темноты дребезжащий смех. – Нет, по-настоящему вылечить людей нельзя. Все проще: только это мне и интересно, только для этого всё в моей жизни и было – медицина, путешествия, возвращение… так я и оказался в парке. Перестал быть врачом и стал бродягой.