Увалень повернулся в заросли и закричал голодной жабой. Листва раздвинулась, из нее вышли братья Пырло и Мырло.

– Я пойду валуны проверю. Вы тут сидите. Глаз от мостика не отводить. Порву.

– Не отведем.

Править кувшинкой несложно. Щекочешь ее справа – плывет вправо, слева щекочешь – влево плывет, стукнешь в бутон кулаком – замирает. Главная беда – непонятно куда плыть. Не выглянешь ведь. Но Мохоед придумал – надо доплыть до мелководья, где греют на солнце шляпки самые старые донные грибы. Там его Увалень ждать не будет – тропинка проходит совсем недалеко от Болота Мырсы. Ни один охотник к этому месту не сунется. Некоторое время за кувшинкой плыл любопытный ногохват. Попытался сунуть морду к Мохоеду, но обжегся о бахрому жгучих фибр, махнул уродливым хвостом и ушел в глубину.

Мохоед вспомнил, как первый раз свалился в воду. Был он тогда совсем юнец: ходил вдоль берега с камышовой палочкой, искал кладку болотных пауков. Из жемчуга в Деревне мастерили ожерелья – тогда Ткущая Свет еще не прилетела к ним в Парящей Ракушке и с Двухголосыми никто не ходил меняться. Вот бродил он, искал, и вдруг из кустов вышел чернец – старый, страшный, пасть во все пузо. Мохоед заорал, оступился и упал в реку. Тут бы ему и конец пришел, да рядом кувшинка проплывала. Как он под нее нырнул, как догадался камышовую палочку ей в бутон засунуть – и сам не понял.

Мелькнула тень, что-то ударило в кувшинку снизу. Ногохват! Вырвал кусок кувшинкиной плоти и опять ушел ко дну. Догадался, значит, как фибры обойти. Мохоед скосил глаза: ногохват заглотнул кусок кувшинки, кувыркнулся и атаковал вновь. В этот раз его зубы клацнули у самой шеи Мохоеда. Ногохват – тварь подслеповатая, целится на запах. Вжавшись в мягкую губку, Мохоед торопливо искал выход. Про ногохватов он знал совсем мало – не нападают на мелководье, роют норы под корягами, дышат жабрами. Мелководье! Нет, до него не близко. Тварь надо прогнать. Даже если не съест, наделает в кувшинке дыр, и она утонет – вместе с Мохоедом, понятно. И когда торжествующая морда ногохвата вдруг появилась прямо перед его лицом, Мохоед отпустил дудочку и выдохнул целый рой пузырьков. Ногохват ухнул, дрыгнул ластами, влез носом в жгучие фибры и в три гребка исчез в синеватом сумраке.

Увалень вынул голову из воды и глянул на Злобня.

– Нет его там.

– Сожрали. Ей-ей, сожрали!

Увалень задумчиво облизнулся, вскинул на плечо костяной тесак и пошел вдоль берега. Позади плелся Злобень и ныл:

– Ну чего его искать, Мохоеда этого? Ну чего ради ноги бить?

– Смолкни, дурень.