И она согласилась пойти с ним, встретиться с ним поутру, на берегу всего мира, под солнцем, рядом с ночью, куда птицы небесные приходили, чтобы отнести их домой на серебряных канатах, зажатых в огненных клювах, на плоту, сделанном из листьев дерева Твангум; они со Старым Фоссом ждали, что она придет из решета, когда оно будет погружаться на дно реки ночи. Но она так и не появилась.

Казалось, что он, ступив из решета на берег, а оттуда на плот, куда-то не туда ее поместил; когда он обернулся, чтобы протянуть ей руку и помочь выйти на берег, она исчезла.

И больше не появлялась. И джамбли исчезли из решета с первым утренним светом, будто туман отступил в море, но оставили после себя боль, словно ты вспомнил свои юные и глупые мысли о том, каков будет для тебя мир.

— Пойдем, Старик, — сказал Старый Фосс. — Решето быстро тонет.

— Увижу ли я ее снова?

На такие вопросы ответа не было, и Старый Фосс ничего не ответил. Но Старик спросил снова, и спрашивал столько раз за эти годы, что Старый Фосс не выдержал и сказал:

— Прости, Старик.

— О, я знаю, все хорошо, Старый Фосс.

Но все не было хорошо.

Старый Фосс прыгал с крыши на крышу, точно юный кот, которому нечего терять, а не старый толстый котище, который поставил на кон все, что у него было. Дождь сначала его удручал, потом расстраивал, а потом привел его в ироническое расположение духа, в какое-то горестное ликование. Он пел: «Сколько же жизней, сколько же жизней осталось прожить коту? Не меньше одной, не меньше одной, и одна, как закончишь ту!» Он прыгнул через узкую улицу и зацепился когтями за крышу на другой стороне. Когда он добрался до окраины города, он быстро, шумно и неловко взобрался по водосточной трубе, через которую с шумом неслась вода, протекая в щели. Спрыгнув с нее, он неудачно приземлился, но быстро огляделся, непонятно зачем вылизал плечо под дождем и зашагал как можно величавей к берегу. Его рыже-черный мех потускнел и прилип к его выдающемуся телу — в тех местах, то есть, где не торчал смешными клочками.

А потом он увидел Старика. Тот свернулся клубочком на холме на полдороге к пляжу — белое размытое пятно на фоне серой падающей воды; Старый Фосс побежал к нему.

Старый Фосс зашептал ему в ухо:

— Ну, Старик. Пора пойти домой, вода течет быстро, а твоя сорочка тонка.

— Она пришла ко мне во сне, — внезапно прокричал Старик, широко и дико раскрыв глаза. — Она пришла ко мне во сне! Они снова пришли в решете, чтобы забрать меня в море.

— Это, должно быть, в последний раз, — отозвался Старый Фосс. — Подожди немного, и мы найдем, как провести время. Будем рисовать неоконченные картины на берегу, или ты можешь погладить меня у камина, когда будет идти дождь, или…