– Да.

Пока он добирался до моей квартиры, у меня появилась возможность принять душ. Кровь из носа больше не шла, и я решила, что на этом с кровотечениями покончено. С каждой историей жизни я чувствовала, что становлюсь сильнее. Мои кровотечения отличались от приступов Норы.

Я наливала себе бокал вина, когда в дверь постучали.

История Норы оказалась для меня настолько болезненной, что при виде Люка я тотчас разрыдалась. Бедняга даже не успел переступить порог дома, как уже оказался в полном хаосе. Он обнимал меня, стоя в фойе, и постоянно твердил, что ему очень жаль. Он отличался от прежних версий себя: от строгого пальто и бороды Варнье Джульетты до кардигана и волнистых волос Варнера Норы и до нынешней версии в кожаной куртке, джинсах, с более короткими и колючими волосами. Я не представляла, сколько раз ему приходилось головокружительно объяснять мне и складывать воедино, кем я являюсь и кто он по отношению ко мне. Мне пришло в голову, что Люка, должно быть, это уже раздражает, но тем не менее он не выпускал меня из объятий. Самым романтичным в этих моментах стали тишина и ощущение его дыхания. А затем я отпрянула, чтобы поцеловать Люка Варнера.

Что-то в моем поцелуе заставило его глаза исследовать мое лицо.

– Нора?

– Мне очень жаль, Люк. – Я кивнула. Теперь я поняла, почему она была особенной. У них была полноценная совместная жизнь.

Точно оголодав друг по другу, мы начали двигаться в сторону спальни. Я стягивала его куртку, одновременно снимая свой свитер. Я знала его тело из своих снов, знала его глазами Норы, что было немного странно, потому что она была мной и не мной одновременно. Я вспомнила, как во сне почувствовала укол ревности по отношению к Норе. Я не была в точности ею или Джульеттой, имела собственную жизнь, наполненную разными переживаниями… любовниками… мужем. Я была другой женщиной. А Люк был другим мужчиной.

Несколько часов спустя мы ели тайскую еду из красных пластиковых тарелок, сидя на полу в гостиной за журнальным столиком. Вытянув ноги, я подцепила острый кусочек баклажана.

– Почему ты не признался Норе в том, что произойдет в ее день рождения?

Люк прислонился к дивану.

– Я не мог так поступить. Она хотела нормальной жизни. Ты сама знаешь, какие разочарования она пережила… Билли… Клинт…

– Дети. – Я покачала головой. – Тебе известно, сколько курсов лечения от бесплодия я прошла?

– Мне очень жаль, Хелен.

– Никто не смог понять, что со мной не так.

– И они никогда не поймут. Боюсь, ты просто не похожа на нормального человека с нормальными проблемами фертильности. Это проклятие, а не медицинская загадка. Ты носила ребенка Маршана, но твоя мать избавилась от него, тем самым лишив тебя возможности иметь детей в других жизнях: от Маршана, Билли, и Роджера тоже.