Мальчик словно и пристыдился, но также явно испытал облегчение, получив поддержку собственного мнения о том, что эта вылазка его товарища – совершенное безумие. Роберто Безрассудный. Стефан три раза потянул за шланг – по-видимому, это был сигнал, чтобы этот безумец поднимался к поверхности.

– А радиосвязи у тебя с ним нет?

– Нет.

– Господи боже. Почему бы вам просто не спрыгнуть с Эмпайр-стейт-билдинг, и дело с концом?

– А разве там нет сетки для прыгунов?

– Ладно, значит, то, чем вы тут занимаетесь, еще опаснее, чем прыгать с Эмпайр-стейт. Давай уже, вытаскивай его.

Стефан потянул за веревку, к которой был привязан колокол – на этот раз, к счастью, он не отвязался, – и спустя некоторое время на темной поверхности возник паренек, больше похожий на выдру с человеческим лицом.

– Давай, – рявкнул я, – вытаскивай свою задницу из воды. Я расскажу обо всем твоей маме.

– У меня нет мамы.

– Знаю. Я расскажу Владе.

– И что?

– И расскажу Шарлотт.

Это подействовало. Роберто нехотя перелез через борт их лодки и весь задрожал. Я помог им затащить их жалкий колокольчик и отбуксировал их за угол бачино, а потом в эллинг Мета.

– Владе, привяжи уже где-нибудь этих идиотов, я тут опять их чуть не убил, они ныряли на 26-м прямо посреди канала.

– Не посреди!

– Но почти, поэтому я хочу сдать их Шарлотт, чтобы она надрала им задницы.

– Как по мне, это будет выглядеть странновато, – заметил Владе. – Да и Шарлотт сейчас нет.

– Держи их здесь, пока она не вернется.

– Ребята… – только и сказал Владе.

Промокшие «крысы» ощерились на меня и скрылись у Владе в офисе. Я поднялся к себе и переоделся, все еще размышляя о Джоджо. Когда я уже собирался снова выйти, мне позвонила Шарлотт, и я вспомнил о мальчишках. Я ответил, что сейчас к ним подойду, и направился вниз.