– Ну наконец-то, – сказал Хаторн, раздраженный, словно ему пришлось ждать Фэйт с ужином часы, а не минуты.

Она наблюдала, как Джон ел приготовленное ею кушанье, запив наполненным до краев стаканом воды. Он страдал от жажды с момента, как начало действовать колдовство. Фэйт и самой захотелось пить: присутствие Джона волновало девочку гораздо сильнее, чем она предполагала.

– Я не нуждаюсь в аудитории, – сказал Хаторн, увидев, что она смотрит на него. – Готов пить чай.

Он, как и многие жители Салема, чаще всего обедал в одиночестве, не отвлекаясь на общение с семьей. Фэйт отрезала ему кусок пирога. Обычно Хаторн избегал сладостей, но, откусив ломтик Пирога отмщения с ежевикой, уже не мог остановиться.

– В одном Руфь права: ты умеешь печь пироги, – заметил Джон.

– Я знаю намного больше. Например, вас. А вы меня знаете?

– Знаю, когда девушка ведет себя грубо, неподобающим образом, если ты добиваешься такого ответа.

Хаторн чувствовал себя проигравшим: постановление и письмо губернатора выставило тех, кто затеял процессы над ведьмами, полными идиотами, хуже того – преступниками. Говорили, что на губернатора так повлиял голландский доктор, что тот прекратил суды. Джон собирался с этим бороться. У него еще есть время, пока дела тех, кто сидел в тюрьме, пересмотрят и они будут освобождены. Лидия Колсон, бабушка Элизабет, успела умереть в заточении из-за плохих условий и хрупкого здоровья.

После ужина Хаторн собирался отослать служанку, но внезапно ощутил желание рассказать о своей жизни. Теперь, когда губернатор остановил процессы ведьм, Хаторн был озабочен, как окружающие судят о нем, не будут ли они смеяться над его попытками избавить мир от зла. Сегодня вечером его уверенность в своей правоте пошатнулась. Наверное, внутри его уже давно сидел червь сомнения.

– Я думала, вы расскажете мне что-нибудь о любви, – сказала Фэйт.

Он рассмеялся, услышав такую беспрецедентную наглость. Руфь занимается не своим делом, приглашая в дом незнакомцев, у нее отсутствует чутье на людей. Хаторн встал со стула, зная, какое устрашающее действие оказывает его высокий рост, но сразу понял, что девчонка нисколько не испугалась.

– Придется утром выпроводить тебя из дома. Собери вещи с вечера.

– Значит, вы ничего не знаете о любви?

Хаторн мрачно взглянул на нее. Девчонки в ее возрасте – глупые, мечтательные создания.

– Ты выскочишь замуж, как и полагается. – По какой-то непонятной причине он продолжал этот пустой разговор, открывая свои подлинные чувства. Зачем он это делал? Ведь очень скоро ее здесь не будет. – Да, я не знаю ничего о любви. Вероятно, я на нее не способен.