Тридцать первый уровень!? И это в двенадцать лет! Охренеть конечно, Но с другой стороны, чему я удивляюсь? Ресурсов семьи будущего наследника короны должно быть с головой достаточно, чтобы пробустить будущие Светочи монархии до недостижимых уровней! Нет, не всё так просто, конечно. Есть ещё и ограничение по ресурсам организма. Нельзя так просто взять и прокатиться по левелам, тело просто не будет успевать за ростом параметров и перегорит. Но его «тридцатка» все же впечатляла.
А вот влюблённый взгляд настоящий Карины на будущего принца пробудил во мне нотки ревности. Уже не такой сильной и теперь злости во мне было больше, нежели тёплых чувств.
— Готова? — шепнул я своей спутнице.
— Ещё вчера, милый, — обдув горячим дыханием мое ухо, томно ответила Лилит. — Начинай.
И, отпустив мой локоть, растворилась в толпе, а я выхватив из рук И-чо бокал с игристым, направился к венценосной парочке. Вот только меня опередили.
Карина заметила Семена и Софи и, сунув локтём британского принца, потащила его знакомиться с бывшим. Как бы я не спешил, но Шарапов оказался ближе и первая партия их словесной дуэли прошла мимо моих ушей.
— Привет! После всего, что произошло, не думал, что ты появишься тут, — улыбаясь, как можно приветлевее произнес я. — Ваше Высочество, здравствуйте! — не обделил я вниманием и её спутника, что был на голову ниже меня. — Фобос, — отсалютовал я Шарапову, будто только заметил его.
— Ермолов, — прикусив губу прошелестела, Лейнинген. — Один?
В её голосе звучало удивление и… Насмешка!?
— Оу, нет, баронесса, — с полупоклоном но явно перегибая произнес я. — Сегодня меня сопровождают самые преданные спутницы вашего рода.
На мгновение, только на мгновение, но по лицу Лилит пробежала непонимание и растерянность.
— И всё же, Магнус, по правую руку от вас пусто! — произнесла она пряча издёвку за высокопарностью фраз.
— Не всё сразу, баронесса, — елейно ответил я. — время — великий мастер расставлять всё по своим местам.
— Красивые слова, — улыбнулась истинно Лилит. — Кто это сказал?
— Ваш покорный слуга. Позвольте представить, баронесса София из дома Ольц, — произнёс я, указывая на спутницу Шарапова.
София убрала веер и маску, томно прикрыла глаза и обозначила книксен. При этом я видел, как Шарапова, до того униженного намёками Лейнингейн, распирает от гордости.