Хм… Я прищурилась.

— Забирайтесь, господа, — возница отвернулся.

Подножка отъехала сама собой. Придержав за руку, Эмес помог мне забраться в двуколку и пристроился рядом.

Повозка тронулась и неспешно покатилась по булыжной мостовой. Ветер крепчал. С неба снова посыпался мелкий колкий снежок. Стянув с себя короткий плащ, Эмес ловко накинул его на меня, укрывая спереди.

— А вы? — мне стало неудобно. Замёрзнет же.

— А я, милая, мужчина. Привыкай.

Двуколку слегка качнуло. Из-под колёс выскочил упитанный белый котяра и, гневно мяукнув на невнимательного возницу, что чуть на него не наехал, рванул в мясную лавку и скрылся под прилавками.

Я усмехнулась, посчитав, что раз кот не чёрный, а белый, значит, впереди что-то действительно хорошее.

Но пока мы молча сидели на тесном диванчике, прижавшись друг к другу. И вроде столько вопросов, столько тем для разговоров, а язык не поворачивался. Руки тихо дрожали от волнения.

— Тебе нравится жить в Шаливаре? — вопрос Эмеса показался мне спасительной палочкой.

И вроде такую нелепицу спросил, но я поспешила ответить.

— Да, и даже очень. Только мамы не хватает. Я по ней скучаю.

— Это понятно, — он кивнул, — ты давно не писала ей писем.

— В комнате лежат два — призналась я.

— И почему не занесла?

— Потому что не хотела мелькать перед глазами у вашей пассии.

Он нахмурился.

— Мы опять на «вы», Аля?

— Ну, у твоей — исправилась я.

— Она мне не пассия, Алевтина, и никогда ею не была.