Последние жертвы, и всё закончится.

– Эш, тормози у преграды. Оставайся в мобиле. – Сид повернулся ко мне: даже сейчас речь его звучала почти равнодушно. – Лайза, как только остановимся, выпрыгивай и беги. Я за тобой.

Колёса завизжали, когда Эш ударил по тормозам, одновременно выворачивая руль. Мобиль развернуло, почти впечатав в заградительные столбы. Я надавила на кнопку открытия дверцы, заранее выбросив перед собой руку с печатью – и первый же одержимый, преградивший мне выход, получил проклятие в грудь и улетел назад, стукнувшись затылком о брусчатку.

– Вперёд, быстро! – Коул, вдруг оказавшись рядом с моей дверцей, рывком выдернул меня наружу и потащил к пирсам. Фонари просвечивали сквозь него.

Убегая от Французика следом за сидом, выворачивая голову, на ходу кидая проклятия в одержимых, что уже подбирались к нам, я думала о том, что даже не успела как следует попрощаться с Эшем.

Среди одинаково бесстрастных лиц мелькнуло одно знакомое – под льняной кепкой, принадлежавшее сухонькому старичку в штанах с подтяжками. Я опознала общительного соседа, что заходил к нам вчера, но теперь вместо тросточки он сжимал в руках перочинный нож, и стальное лезвие играло бликами под белым светом фонарей.

Я знала, что он уже мёртв, однако рука всё равно не поднялась запустить в него проклятие посерьёзнее. Ограничилась штукой, которая сбила его с ног; отвернулась, взглянула вперёд – и спазм сжал и без того пересохшее горло.

Пара десятков случайных прохожих стояли между нами и ближайшей лодкой. Стояли, сверля моё лицо чёрными глазами стража времени, которому было плевать на последствия того, что здесь происходит; на все те жизни, которые не продолжатся по его вине. Просто я избежала предначертанной мне смерти вот уже второй раз, и со мной нужно было покончить – неважно, какой ценой.

– Дархадас, – хрипло выдохнула я, – неутрэле…

Неясный шум сзади заставил меня запнуться, но не прерваться.

Я не знала, хватит ли у меня сил на массовое проклятие, но иначе нам не пробиться.

– …йед годэо!

Волна чёрного сияния расшвыряла одержимых в стороны, скинув некоторых с набережной в тёмную воду. Лишь тогда я позволила себе повернуться на ногах, мгновенно ставших ватными, и увидела старичка-соседа, лежавшего футах в десяти от меня лицом вниз: я опознала его лишь по валявшейся рядом кепке. Так близко?.. Но моё проклятие должно было отшвырнуть его как раз на эти десять футов…

Я опустила взгляд.

Когда я увидела у своих ног Эша – и пятно, расползавшееся по его футболке вокруг рукояти перочинного ножа, – то подумала, что брежу.