— Не смотри. — Она захлюпала носом, вытерлась рукавом. — Я не за золотые плачу. Там, внизу, дети. А сколько их осталось в городе? Куда мы теперь? У тебя ж остатка меди да серебра и на захудалую лошадь не хватит!

— На север, — махнул рукой Кай. — Найдем лошадь. Попросимся в обоз, сядем на подводу, не выйдет — украдем лошадей. Дальше по тракту будут богатые села.

— Украдем? — сдвинула брови девчонка.

— Иногда приходится красть, — кивнул Кай и вспомнил слова Неку. — Если будешь бояться раздавить муравьев на дороге, никуда и никогда не придешь. Ну так мы же не давить собираемся муравьев, а обворовывать. Отец приемный учил меня: если вынужден взять у того, у кого не следует. Если нутро мучит, запоминай, где что взял, да помни. Вернуть вдвое придется.

— И ты всегда возвращал? — спросила Каттими.

— Никогда не крал попусту, — ответил Кай. — Может быть, и в этот раз не придется.

Красть не пришлось. Хотя ноги и Кай, и Каттими сбить успели. Тракт был пуст, словно опустел сосуд, из которого в прошлые годы вытрясались бесчисленные обозы, странники, путники и переселенцы. И ведь даже в разгар Пагубы, в первые месяцы после того, как покраснело небо над Теканом, все одно кто-то да попадался на тракте, а теперь — никого. Только пожухлая, примятая трава говорила о том, что не так давно ползли по дороге телеги. Ползли, ползли, да все выползли. Оставалось только догадаться почему. Поперек колеи то тут, то там виднелись следы кабана. Правда, они превосходили обычные раза в четыре. И побелевшие, раздробленные косточки павших лошадей имелись.

На второй день Каттими заметила в небе крылатый силуэт. Но еще раньше Кай принялся заматывать шею платком, обдало холодом. Уже знакомый черный силуэт парил среди затянувших небо серых облаков.

— Опять он, — пробормотал Кай, вытаскивая из чехла ружье.

— Пангариджа? — похолодела Каттими. — Будешь стрелять?

— Высоковато, — пожал плечами охотник. — Но пакости дожидаться следует. Думаю, что он нас хочет проверить. А потом…

— Потом убить меня, — прошептала, побледнев, Каттими. — Слушай, а может, я впрямь могу стать настоящей колдуньей? Или еще кем-то? Ведь не просто так меня выцеливает эта пакость?

— Это не пакость, а мерзость, — поправил девчонку Кай. — Давай-ка вот на эту кручу. До ближайшей деревни осталось с пару лиг, но на дороге мне оставаться не хочется. Следы там были не слишком хорошие.

— Кабаньи, — с готовностью подсказала Каттими.

— Кабаньи, — согласился Кай, огибая вросший в землю позеленевший известковый валун. — Только мой сапог перекрыл тот кабаний след едва ли наполовину. А вот и наш гость пожаловал. Придется пробежаться, будущая колдунья!