Их было два десятка. Когда Кай выбрался наверх, они уже неслись вверх по косогору. Он успел снять выстрелами пятерых, когда пришлось выдернуть из ножен меч. Охотник забрался на валун, что повыше, и стал срубать всадников, закутанных в серые куртки, мечом, бросал ножи, когда кто-то пытался миновать его, пока всадников не осталось двое, которые развернули коней и погнали их прочь. Тут только Кай заметил, что одна из стрел пронзила ему икру. Он обернулся и покачал головой — ствол ветлы был утыкан стрелами сплошь.

— Моих только пять, — срывающимся голосом пролепетала Каттими, выбираясь из-за дерева. — Высунуться не могла, все в меня летело. Пустота тебя задери, охотник! Ты же опять ранен!

— Ерунда. — Кай сел на валун, сломал стрелу, выдернул ее из раны, осмотрел наконечник. — Вроде бы не отравлена. Да не трать время, я сам сейчас пролью рану кетской водичкой и перетяну. Лошадьми займись!

Лошади, лишившиеся седоков, были напуганы выстрелами, но разбежаться далеко не успели, тем более что большинство из них волокло на стременах трупы.

— О деньгах не забывай, — окликнул Каттими охотник. — В исподнем копаться не призываю, но кошели и пояса — наша добыча. Или мечты о маленьком домике в тихом месте уже не столь важны? Кто там?

Он поднялся, попробовал наступить на ногу. Да, в ближайшие несколько дней пешие странствования для него закончились. В эту осень ему явно не везло. К счастью, теперь у них были лошади.

— Это они, — крикнула Каттими. — Тут есть и новые лица, но много и знакомых. И почти все приделанные. Банда Туззи!

— Вот и мне показалось. — Кай наклонился, перевернул ближайший труп, всмотрелся в пустые глаза парня, которого и в самом деле видел в банде Туззи, принюхался. От мертвого, пронзенного в сердце разбойника несло отчетливым запахом пустотной мерзости. Да и кровь на его груди не запекалась, а вздувалась темными, почти черными пузырями.

— Оттого и стрелы пускали так метко, — пробормотал вполголоса Кай.

— Но ни Туззи, ни Таджези среди убитых нет, — крикнула Каттими со склона.

— Значит, они не приделанные, — ответил Кай.

— С чего ты взял, что они не приделанные? — не поняла Каттими.

— Приделанные не уходят от схватки, если на то нет повеления их хозяина, — заметил Кай. — Трусость и хитрость — это свойство людей. Хотя и не только людей.

— Что будем делать дальше? — спросила Каттими, вглядываясь в небо.

— Идем к Зене, — откликнулся Кай. — Но идем другой дорогой, и идем быстро.

Деревня в двух лигах была разорена. В придорожном бурьяне лежали трупы селян, половина домов горела, в пыли скулила недобитая собака. Ветер задувал с запада, подхватывал и нес придорожную пыль, смешивал ее со снежной крупой.