Ещё один шаг.

– Ты сам сказал: то, каким человек был прежде, не так важно, как то, каким он может стать, – заметил Джеймс.

Да, Уилл в самом деле говорил что-то подобное. И как же теперь хотелось в это верить! Но он считал так до гибели Кэтрин у него на руках, до того, как понял, что власть прошлого была безжалостной, неостановимой. Тёмный Король запустил цепь этих событий и даже доставил сюда Джеймса как подарок себе самому. Подарок, который нелегко отвергнуть. Уиллу следовало отослать его, но это было тяжело сделать. Вероятно, когда Саркеан приказал своему фавориту убить себя, то уже хорошо знал, что не сможет отказаться от своей игрушки.

– Что нас ждёт? – Этот вопрос поднимался из самых глубин существа Уилла, и ответ ему нужен был не только ради Джеймса, но и ради него самого.

– Пусть я не ношу его клейма, однако его печать выжжена во мне, – синие глаза светловолосого юноши стали почти чёрными. – Клеймо стоит на моей душе. Саркеана называли Тёмным Королём, но он был ослепительным пламенем, и все прочие представляли собой лишь его бледную тень. Я переродился, но словно не жил полной жизнью. Всё вокруг казалось таким смутным, ненастоящим. Всё и все вокруг… пока не появился ты.

Это было ужасно, но Уилл не мог отвести взгляд. Он хотел, чтобы Джеймс говорил дальше – хотел этого гораздо больше, чем чтобы тот замолчал.

– Ты заставил меня поверить, что победа возможна. Заставил поверить… – Джеймс осёкся. – Мальчик-спаситель. Не думал я, что ты и в самом деле спасёшь меня, – его улыбка была болезненной. – Я считал, что Саймон сумеет вернуть Тёмного Короля. Что ошейник снова сомкнётся на моей шее. И даже не мечтал, что смогу выбирать своё будущее сам. Но теперь я свободен.

В тишине, воцарившейся в комнате, его слова, казалось, резонировали с биением сердца Уилла.

– Саймон и его отец хотели править тёмным миром и обещали место рядом с их троном. Но я не хочу следовать за ними, – продолжил Джеймс. – Я здесь, чтобы следовать за тобой.

На его губах играла улыбка. Синие глаза ярко горели, и свет от очага играл золотом в волосах.

Уилл вздохнул и проговорил:

– Иначе и быть не могло.