Сагу показалось, что свистнуло еще несколько раз, но толком он расслышать не мог, великан страшно давил, плющил ломаные ребра, не давал вдохнуть.

Перед тем как потерять сознание, Вахаба увидел над собой посмертную маску, услышал, как трепещет на грязном ветре, залетевшем в улочку, черно-алый плащ.

– Ты никому не расскажешь о нас, – сказал ветер.

– Где Мики? – открыв глаза, спросил Вахаба.

Хотя он не был уверен в том, что спросил это вслух. Хотел – да. Но получилось ли? Очень уж трудно выговаривались слова. Возвращалось сознание, а вместе с ним ужасная боль в голове.

– Госпожа бодрствовала целую ночь, а сейчас пошла отдохнуть, – пояснила Сан Ван Дет.

А, все-таки сумел вслух. Это хорошо. Старуха встала и по очереди коснулась всех перевязок, начиная с головы, успокоилась и уселась на место.

– Я временами просыпался и не видел ее рядом, а видел тебя, – сказал Вахаба.

– Лучше бы вам не двигаться. Я очень старалась, но у меня нет опыта. Мои перевязки – не самые лучшие.

– Да, конечно, – согласился Вахаба.

Все тело полыхало болью.

– Наверное, медик не нужен, – произнес Вахаба. – Мики вызвала бы его, если бы было иначе.

Головная боль усиливалась. Вахаба с трудом подбирал слова.

– Почему я вообще здесь?

– Кто-то вас принес и оставил под воротами. Пес прямо-таки ошалел, гавкал без перерыва, разбудил всех. Сим вышел посмотреть, в чем дело.

– Он нашел меня?

– Да, – подтвердила Сан Ван Дет. – Я вам влила в рот очень сильное сонное зелье, так что у вас еще, наверное, шумит в голове от зелья и всего, что с вами произошло. Я пойду расскажу госпоже о том, что вы очнулись.

Вахаба вспомнил о великане, пробитом стрелой, о людях из Нижних кварталов, знающих имя княжеского сага, пусть бывшего, и о Неотмщенных, от которых этот саг уносил ноги.

Какой жуткий сон. И как больно просыпаться.

Вскоре пришла Мики, села на кровать, коснулась лица, и, как всегда, запах ладоней жены принес Вахабе покой.