— Дай, теперь я попробую. А то ты слабо «кусаешь», светлый даже не стонет.

— А, может, ему нравится? — Рассмеялся другой. — Кто знает предпочтения этих ничтожеств.

Владетель Ательстанда приоткрыл слезящийся глаз и тяжело выдохнул. Ледяные плиты остужали избитое тело, а ночные сквозняки, проникавшие в щели обшивки, исцеляли мучительную горечь, рвавшую сердце из-за предательства Габриэла. Он видел коварные отблески красноватых вспышек, слышал утробный рокот нарождавшегося грома, обонял сладковатый предгрозовой воздух и мечтал раствориться во мраке взбаламученного неба.

Воины разлучили их с Арианной еще у Скверных Водопадов. Девушку увели в неизвестном направлении, а его бросили в тюремный отсек и заковали в цепи. Первые полчаса охранники жестоко его избивали, а теперь решили опробовать новую «игрушку», сотворенную извращенной магией Звездочета.

Услышав голодный смех изуверов, Остин стиснул кулаки и сплюнул кровь. Его сердце учащенно забилось, а тело напряглось в ожидании очередного удара электрического разряда.

Но его не последовало, зато послышался сдавленный хрип, грохот и лязг доспеха о дерево — это по лестнице скатился часовой. Те двое, что пытали Остина, зашипели и бросились навстречу нарушителю порядка.

Раздался удивленный крик:

— Кто вам позволил?

Шелест клинка.

— Стоять!

Металлический удар и падение.

— Вас арестуют!

Звон скрещенного железа. Три резких удара, глухой вскрик и тишина.

Остин медленно лег на спину, на лицо упал тяжелый комок слипшихся волос. Он сдул его и поглядел меж прутьев — в коридоре блуждал густой полумрак, озаренный беловатым свечением наконечника брошенной пики. Рядом с ней лежала груда черноты, чуть подальше еще одна — по куполообразным выгнутым наплечникам и шлему плясал полусвет, у горла поблескивала фибула в форме собаки. «Псы» Его Величества — безжалостные губители Эбертрейла; любители мучать и калечить. Он прищурился — у черного мраморного каскада (Остин опознал в нем лестницу) лицом в пол застыл еще один — тот самый часовой.

По ступеням бесшумно сбежали две пары ног в высоких мягких сапогах, отделанных серебром. Следом еще две. За высокими, гибкими фигурами летели черные бархатные плащи, в руках пламенели двуручные эльфийские клинки. Тени сбросили капюшоны. Троих Остин видел впервые, последнего — был готов задушить собственными руками.

— Ты… — его голос надломился и грозный крик потух в булькающем стоне.

— Сирилл, проверь клетки. Дминар, черный ход. Бесмер, следи за лестницей. — Отдав распоряжения, Габриэл вырос у маслянистой решетки.

Перед глазом пленника сверкнуло и замок истаял горстью пепла. Решетка распахнулась с противным визгом.