Уже, должно быть, изрядно за полночь они наконец добрались до заросшего кустарником въезда на старую лесную дорогу. В темноте лес с его густыми тенями казался еще более подавляющим, и в последний час, если не больше, Тирта вдвое усилила бдительность, стараясь уловить, не наблюдают ли за ними, – как в тот раз, когда этот отрезок пути открылся ей в видении. Она, конечно же, не решалась забираться слишком глубоко, чтобы не разбудить Силы, которые могли еще не подозревать об их появлении. Это вполне могла быть какая-то сущность, способная заметить прозревающего.

Мальчик, укутанный одним плащом с ней, сидел спокойно и помалкивал несколько часов, пока они медленно и осторожно продвигались к цели. Но когда сокольник направил своего пони к этому почти невидимому въезду на лесную дорогу, Алон зашевелился и наполовину прошептал, наполовину выдохнул:

– Это место живое…

Казалось, будто он то ли не вполне что-то понимает, то ли не может подобрать слов, чтобы объяснить, что имеет в виду.

Тирта наклонилась так, что ее губы оказались у самого уха Алона.

– За нами следят? – прошептала она как можно тише.

– Мне… кажется, нет… пока что нет, – ответил мальчик.

Тирта принялась осматриваться по сторонам, выискивая хоть намек на присутствие той сущности, что таилась среди деревьев во время ее дальновидения. Она была уверена, что это нечто принадлежало Тьме и что сущность его была бесконечно далека от сосуществования с теми, кто считает себя человеком. Если оно настигнет их здесь, в его владениях… Девушка взяла себя в руки, не давая страху разгуляться.

Едущего впереди сокольника было почти не видно. Птица вернулась к нему на опушке и теперь восседала на своем обычном месте на луке седла. Но хотя Тирта и не могла толком рассмотреть их, ей казалось, что ее нынешний конь без труда следует за пони сокольника, а ее собственная кобыла идет за ними по пятам. Животные без всяких понуканий старались держаться как можно ближе друг к другу, насколько это было возможно на такой узкой тропе.

Справа от Тирты блеснул бледный, тусклый свет. Сердце девушки забилось быстрее, но потом она поняла, что свет исходит от камня, одного из тех, что отмечали дорогу, по которой им следовало ехать, как ей было явлено в видении. Тирте этот свет не понравился – было в нем что-то от белесой непристойности светящихся в ночи грибов, которые ей доводилось видеть, – отвратительных, зловонных наростов, обычно растущих на телах непогребенных мертвецов.

Нависающие над головами ветви деревьев хотя бы частично укрывали их от дождя, так что Тирта сбросила капюшон, чтобы лучше видеть. Прижавшийся к ней Алон пошевелился. Он крепко сжал ее руку, а потом чуть ослабил хватку. Тирта решила, что это предупреждение.