Круг, который они сплели, не был ровным: они придвигались поближе к Тирте и Алону и старались держаться подальше от сокольника. Возможно, он им казался более опасным противником. Тирта не могла понять, почему они не нападают. Она начала думать, что эти существа – лишь способ задержать их, а настоящая Сила владык этого леса еще себя не проявила.

Сокол снова издал клич. Косматые существа, очутившиеся в этот момент ближе других, отшатнулись. Похоже, этот звук нравился им не больше меча-ножа, разгорающегося все ярче.

Из-за камней появилось еще одно существо, такое же беззвучное и быстрое, как звероподобные твари, но не похожее на них. Он вышел вперед, и те, расступившись, пропустили его, а потом снова сомкнули круг.

Тирта внимательно рассмотрела его. Рост и пропорции тела пришельца были вполне человеческие; на нем была кольчуга, узкие брюки, сапоги и шлем. На беглый взгляд, он ничем не отличался от какого-нибудь бродяги из приграничья или, может, бандита половчее прочих, которому повезло с добычей.

Его шлем, в отличие от шлема сокольника, не скрывал лица, и шею неизвестного не прикрывала гладкая, как шелк, бармица двойного кольчужного плетения, защищающая в бою мужчин Эсткарпа.

Лицо с правильными, чеканными чертами вполне соответствовало человеку Древней расы, а вот глаза, устремленные на трех путников, трудно было назвать нормальными – они отливали красным, как и у подчиняющихся ему неуклюжих существ. Он был при мече и кинжале, но шел вперед с пустыми руками, и в полутьме его длинные пальцы казались странно бледными. На обтянутой кольчугой груди не было герба. Однако на гребне шлема было прикреплено искусно сработанное, но отвратительное на вид существо – не то змея с толстыми короткими ногами, не то искореженная ящерица. Глазами змее-ящерице служили драгоценные камни, улавливавшие свет и необычайно сильно его отражавшие.

Чужак молча рассматривал путников одного за другим. Когда этот ровный, оценивающий взгляд достиг Тирты, ей оказалось непросто сохранить присутствие духа. На нее словно накатило что-то, силясь ее опустошить, отнять все ее мысли, все, чем она была и чем ей предстояло стать, все ее деяния. Девушка воспротивилась и ощутила отголосок удивления – неизвестный словно бы не ожидал сопротивления.

Сокол закричал в третий раз. Неизвестный стоял между Тиртой и сокольником, и теперь он перенес внимание на мужчину. Что он встретит? Был ли сокольник внутренне вооружен, как она сама, или ему не хватало ее защиты? Но у сокольника было его оружие, а оно не избрало бы человека нестойкого.