– Помочь тебе мы на этот раз не сможем ничем.

Древний плотнее закутался в плащ. На нечеловечески привлекательном лице Ратмы не отразилось никаких чувств.

– Помощи я и не жду. Но попробовать следует.

Что б Ратма ни замышлял предпринять, отговаривать его, очевидно, было бессмысленно, однако Ульдиссиану, по крайней мере, хотелось бы знать, какие планы, по разумению Древнего, настолько важны. Чего ради решил он оставить эдиремов в столь отчаянном положении?

– Скажи попросту: чего ты рассчитываешь добиться? Куда на сей раз собираешься?

Лицо сына Инария по-прежнему оставалось недвижным, точно могильный камень.

– Я, – как ни в чем не бывало, ответил он, – собираюсь заручиться любой помощью, какой удастся. И для этого созываю семейный совет…

Бегущий сквозь толпу эдиремов, Мендельн, вне всяких сомнений, выглядел в их глазах, точно сама смерть, явившаяся за новой добычей. Завидев его приближение, даже самые умелые из сторонников старшего брата – при всей своей мощи – спешили отвести взгляд. Приветствовала его только одна из горстки «учеников», однако Мендельн сразу же дал ей понять: он занят делом, не терпящим лишних глаз.

Останавливался Ульдиссианов брат лишь по необходимости, расспрашивая встревоженных эдиремов, не видали ли те партанца. Казалось, Йонас исчез бесследно, но вот, наконец, двое встречных указали Мендельну путь туда, где в последний раз его видели. Совсем не уверенный, что отыщет фальшивого Йонаса именно там, Мендельн, однако ж, пустился по единственному обнаруженному следу со всех ног. Кинжал он неизменно держал перед собой, но на близость жуткого призрака клинок пока не указывал. Опасаясь, что Малик мог подыскать себе новое тело, младший из Диомедовых сыновей пристально вглядывался в каждого, кто попадался навстречу.

Атаки Инария и ответные удары оборонявшихся эдиремов изменили луга до неузнаваемости. Повсюду вокруг громоздились курганами огромные глыбы льда, обрушившиеся с неба. Да, теперь они быстро таяли, однако по-прежнему преграждали путь, а еще могли послужить укрытием тому, кто задумал спрятаться.

Но вот, приближаясь к одной из самых неровных, островерхих груд льда, остроглазый Мендельн разглядел в шаткой куче обломков нечто бледное… и в то же самое время почуял где-то неподалеку присущее Малику зло.

Приготовившись произнести заклинание, Ульдиссианов брат подошел к заваленной землей пополам с камнем находке вплотную и с осторожностью принялся разгребать завал свободной рукой.

Из-под земли пополам со льдом показался израненный, мертвенно-бледный локоть. Да, как он и предполагал, то было мертвое тело, но одевался погибший вовсе не так, как Йонас. Скорее всего, тело принадлежало кому-либо из партанцев, поскольку светлокожих кеджани среди эдиремов не имелось – вот и все, что Мендельн мог бы о нем сказать. По-прежнему чуя поблизости Малика, он поспешил отвернуться от трупа.