— О чём ты?
— О чём угодно. Ты только что сказал, что не хочешь терять меня. Вот я и спрашиваю тебя — ты останешься со мной, что бы ни случилось? Доверишься мне, не задавая вопросов, даже в трудной ситуации? И не спеши отвечать, Сай. Это серьёзный вопрос.
Он внимательно посмотрел ей в глаза, прежде чем ответить:
— Мой ответ — «да». Но ты не ответила на мой вопрос о Рикардо.
— Тебе не нужно о нём беспокоиться.
Меры безопасности и секретности, применяемые на этом марсианском объекте, были во много раз строже, чем в любой биолаборатории, находящейся на Земле. Никто из людей, работавших тут, не имел связи с родными и знакомыми. Более того — все они понимали, что в случае малейшей опасности их жизни будут без раздумий принесены в жертву. Любой отсек станции, в котором произойдёт утечка опасного биоматериала, будет автоматически изолирован и немедленно подвергнут полной дезинфекции, которая подразумевает отравление сильнодействующим газом и последующее испепеление при сверхвысоких температурах всего, что окажется в таком отсеке. Включая и людей.
«Лиу Се», в переводе с китайского «шесть зол», было термином, пришедшим из традиционной китайской медицины. Древние целители верили, что существует шесть причин, по которым в теле человека развиваются болезни. Современная наука давно опровергла эти примитивные варварские воззрения. Однако название донельзя хорошо подходило к станции, учитывая её предназначение.
Как и другая марсианская станция, «Эмерсон», использующаяся со схожей целью западными корпорациями, «Лиу Се» находилась на значительном удалении от других марсианских объектов, и не поддерживала с ними никаких контактов. Станция имела транспортное сообщение лишь с лунной орбитальной станцией «Gateway», в обход транспортного хаба на главной марсианской станции «Маск». Рейсы осуществляли корабли, принадлежащие Китайскому национальному космическому агентству (CNSA). Они не допускали на свой борт инспекторов UNOOSA, а лишь присылали им копии своих грузовых манифестов. Информация в этих манифестах не имела ничего общего с реальностью.
— Всё готово к защищённой связи с Землёй, товарищ начальник, — обратился к руководителю станции, доктору биологических наук, один из его подчинённых.
Его голос звучал приглушенно, в такт тяжелому дыханию, так как они оба были одеты в герметичные костюмы биозащиты с замкнутой системой дыхания. Этого требовали правила, хотя в отсеке, где они находились, не было других форм жизни, кроме них самих и природной микробиоты внутри их тел. Этого нельзя было сказать о соседнем отсеке, отделённом многослойным бронированным стеклом.