Она всаживает лезвие в шею твари, но кинжал недостаточно длинный, чтобы перерезать ему горло. Он застревает где-то в позвонках, и она выпускает его из рук, а пальцы гуля царапают ей кожу.
Она делает шаг назад, но ее ботинок цепляется за разбитую могилу, она падает, и гуль оказывается на ней. Он так близко, что она чувствует сладковатое зловоние гнили, и на нее накатывает страх – внезапный, скручивающий. Он накрывает ее, словно волна, и ей приходится подавить желание закричать.
Тварь скрежещет зубами и издает жуткий лязг, захлопывая челюсть. Кэл запихивает гулю монтировку промеж зубов, отталкивая его голову назад, в то время как его пальцы впиваются в ее тело, оставляя отпечатки его последней трапезы. Она брыкается, пытаясь сбросить его, но гуль сильный, невероятно сильный для кого-то из жил и костей, и страх отдается громким свистом у нее в голове, жаром в крови, ее руки соскальзывают с монтировки, она сейчас умрет, она сейчас умрет, она сейчас…
Меч Тео перерезает шею монстра, и лезвие проходит так близко, что Кэл чувствует ветерок на своем лице.
Голова гуля катится по заросшей сорняками траве.
Тело монстра обрушивается кучей жил и костей, а потом рядом оказываются ее братья, на коленях, – стены, защищающие от ужаса мира, расстилающегося за их спинами. Кэл поднимает монтировку и крепко сжимает ее, чтобы остановить дрожь в руках.
– С тобой всё хорошо, с тобой всё хорошо, – говорит Тео, тихо и ритмично.
Аполлон встает, поднимая топор, и легким шагом направляется к отделенной голове гуля.
Кэл сглатывает.
– Конечно, со мной всё хорошо, – произносит она, пока Аполлон бросает топор на череп монстра. Он взрывается, как гниющая тыква, под лезвием топора.
Кэл не рвет. Это кажется победой.
Это кажется поражением.
Безнадежным. Совершенно безнадежным.
Аполлон опускается на колени, чтобы выдернуть кинжал из того, что осталось от горла гуля.
– Надо было дать мне меч, – бормочет она, пока Тео поднимает ее на ноги.
Ее братья оживленно болтают всю дорогу домой.
Они на взводе, в состоянии эйфории после охоты. Кэл тоже на взводе, но совсем по другим причинам. Из-за того, что не заметила сразу третьего гуля, что набросилась на мертвяка с пятидюймовым ножом и монтировкой, что оступилась, что почти сдалась, что позволила страху одолеть себя.
Аполлон не устраивает ей разнос. Тео не читает лекцию. Они не отчитывают ее. Они вообще