А там…

А как знать… вдруг да кому понадобится, хотя что в том Канопене надобно быть может? Пенька с веревокою? Деготь? Горшки глиняные? Этого добра и тут довольно. И потому ждать надобно.

Чего?

А того, чтоб приплыл, стало быть, из Канопеня кораблик на местную ярмарку, расторговался, закупился и отбыл бы домой, Гурцеева с собою прихвативши. Только время-то не самое, чтоб торговое. И сколько ждать придется, человечек не знал.

Обозы?

Кто ж туда обозом-то ходит? Озером если, напрямки, то за день обернуться выйдет, а вот обозом и седмицы три идти надобно… то-то и оно.

Верхами?

Оно-то можно, но… дороги от Маньшиных завилок немашечки. То есть она имеется, как не быть, но уж больно дрянная. И леса там. И людишки в лесах этих всякие встречаются. Иные и вовсе недружелюбные.

Да…

Корабль взять силою мажескою? Это, конечно, княже, вы в своем праве, да только если Гильдия на то дозволение даст…

Гурцеев, скрипя зубами, вынужден был признать, что гильдия дозволения как раз-то и не даст. Не рискнет с купцами отношения портить за-ради личных, Гурцеева, дел.

Вот ведь…

— Прошу прощения, — его окликнули, когда Гурцеев почти уже решился вернуться на постоялый двор с тем, чтобы перекусить и подумать. А думать… может, если корабль нанять?

Нет, он бы и нанял, конечно. Да…

…отец денег с собою выделил, но Мишанька, здраво рассудив, что в дороге ему много и не понадобится, а если вдруг, то по-за Китежа и векселем возьмут, долг отдал.

Один.

Давний.

Ну, не совсем, чтобы давний, но человек, которому он был должен, начал неудовольствие проявлять, и Мишаньке намекнули, что ежели не рассчитается, то его вынуждены будут попросить из клуба.

Позор.

Вот и… на дорогу осталось, а вот чтобы корабль нанять, то и нет.