И что теперь делать? Вот заявится сюда ее отец, да спросит, кто обижал его дочь. Вон, как девчонка рыдает. Надо срочно исправлять ситуацию.

— Я так и понял, Мию. Иди обратно в чум, тебя никто не тронет.

Я подумала, что ослышалась и сквозь слезы вопросительно посмотрела на вождя.

— Перестань плакать и иди в чум.

От удивления у меня даже слезы высохли.

— Хотя, постой. Скажи мне правду, — вождь встал, подошел ко мне и, понизив голос, спросил, — ты действительно можешь лечить болезни?

— Мне кажется, что да, вождь. Вчера я смогла вылечить ногу Аюне.

Вождь задумался. Потом, решившись, попросил:

— Ты не можешь посмотреть? У меня уже несколько лун болит живот, — и совсем тихо добавил, — а все, что мне дает шаман, не помогает.

Я сделала шаг к вождю, положила руки ему на живот и закрыла глаза. Действительно, в животе вверху, ближе к ребрам, горел злой красный огонек. Сейчас мы тебя сотрем. Ой, как жжется! Забрала у огонька немного краски и стряхнула ее с рук. Еще, еще… Наконец огонек, кольнув меня напоследок, погас. На лбу от напряжения выступил пот.

— Все, вождь, больше болеть не будет.

Мылык прислушался к себе. Эта противная ноющая боль, изводившая его днем и ночью, исчезла.

— Твой отец великий шаман? — вождь с обалделым лицом щупал и мял свой живот.

— Нет, мой отец — вождь.

— Да, да, я знаю! И великий шаман тоже! — утвердительно произнес Мылык. — Я у тебя в долгу. Проси, что хочешь!

Я уже почти сказала, что мне ничего не надо, как опять влез Ен.

— Проси отдельный чум и Аюну в помощницы. Тебе нужно отдыхать и сосредотачиваться, другого такого случая не будет. Нам нужно отдельное жилье, чтобы учиться.

Не знаю, чего ожидал вождь, каких просьб, но услышав мои пожелания, вздохнул с облегчением. Отдельный чум мне соорудили на следующий день…»

Что-то я расчувствовалась… Мне осталось совсем немного, надо успеть рассказать самое главное.

С тех пор я жила в отдельном чуме. Каждый день ко мне кто-то приходил. У людей оказалось очень много запущенных болячек. Кстати, шаман выдержал три дня, затем попросил о помощи. У него был сложный перелом кисти, пришлось повозиться. Друзьями мы не стали, но больше он ко мне не приставал.