– Помнишь тот потайной ход в стропилах, на который мы наткнулись в детстве?

– Разве сейчас подходящее время для воспоминаний о детстве?

– Сегодня мне не спалось. Я направлялся с флейтой к озеру, когда увидел, что мама входит в комнату Ан, и поднялся на стропила. Я не знал, что вы с Ан, – он делает короткую паузу, – знакомы.

– Мы более чем знакомы.

Он сглатывает.

– Много лет назад я услышал разговор и ничего не предпринял, пока не стало слишком поздно. С тех пор мне каждый день приходится жить с осознанием совершенной ошибки. И тебе тоже… у меня никогда не было возможности извиниться…

– Слишком поздно, – перебиваю я, отрывая кусок рукава, чтобы обернуть кровоточащие руки.

– Твои руки… позволь мне помочь.

Я отталкиваю Тай Шуня, пачкая его одежду своей кровью.

– Отойди от меня, – шиплю я. – Что еще ты слышал? Что еще ты знаешь?

– Армия нежити. Но это кажется мне бессмысленным.

– Мы имеем дело с древней магией, находящейся вне законов этого мира.

– Я знаю, что священники иногда заходят слишком далеко, но думал, что с новым руководством все изменится. Я и помыслить не мог, что Чжао Ян окажется еще хуже. Он всегда казался таким уравновешенным, а его советы были такими здравыми. Я как дурак…

– Что ты сказал? – перебиваю я. – Какое отношение Чжао Ян имеет к священникам?

– Он их предводитель.

– Его лицо, – шиплю я, хватая Тай Шуня за воротник, – расскажи мне о его лице.

Тай Шунь сглатывает, сбитый с толку моей реакцией, но отвечает: