Официантка, подошедшая с дымящимся кофейником, выглядит огорченной. Качая головой, она произносит укоризненно-материнским тоном:

– Знаете, здесь не курят.

– Но это так приятно! – возражаю я.

– Мне позвать менеджера?

Я затягиваюсь.

Выдыхаю.

Повар – широкий, мускулистый парень с исписанными чернилами руками – оборачивается и устремляет на меня сердитый взгляд.

– Отлично придумано, – говорю я официантке. – Сходите за менеджером, потому что я эту штуку тушить не стану.

Официантка уходит.

– Какой грубиян! – бормочет моя соседка, завтрак которой безнадежно испорчен. Она бросает вилку, слезает со стула и направляется к выходу.

Все больше посетителей поглядывают в мою сторону, но я продолжаю курить, пока из помещения в глубине зала не выходит здоровяк в сопровождении официантки. На нем черные джинсы и белая хлопчатобумажная рубашка с пятнами от пота по бокам. На шее болтается однотонный галстук с ослабленным узлом. Судя по растрепанному виду, парень трудился всю ночь.

– Я – Ник, дежурный менеджер, – говорит он, остановившись у меня за спиной. – Курить в заведении не разрешается. Вы нарушаете права других клиентов.

Я поворачиваюсь и смотрю на него. Парень устал, злится, и я чувствую себя паршиво, потому что забот ему хватает и без меня, но остановиться уже не могу.

Оглядываюсь. Все смотрят только на меня. На гриле подгорают оладьи.

– Кому-нибудь мешает моя сигара? – спрашиваю я громко.

Большинству мешает.

Кто-то обзывает меня придурком.

В дальнем углу намечается какое-то движение.

Наконец-то!

Полицейский выходит из кабинки и идет по проходу через зал. На боку у него потрескивает рация.