Оборачиваюсь – Дэниела идет по пирсу, ступая по моим следам.

Она несет две чашки дымящегося кофе, волосы ее восхитительно растрепаны, а на плечи, как шаль, наброшено несколько одеял.

Смотрю на нее и думаю, что, по всей вероятности, провожу с ней наше последнее утро. Завтра я вернусь в Чикаго. Один.

Дэниела вручает мне обе чашки, снимает одно одеяло и набрасывает его мне на плечи, а потом садится на скамейку, и мы пьем кофе и смотрим на озеро.

– Всегда думал, что мы закончим наши дни в таком вот месте, – говорю я.

– Я и не догадывалась, что ты хочешь перебраться в Висконсин.

– Когда состаримся. Найдем домик, приведем все в порядок…

– Ты такой мастер приводить все в порядок? – смеется Дэниела. – Шучу. Я понимаю, что ты имеешь в виду.

– Может, будем проводить лето с внуками. А ты могла бы писать озеро.

– А чем бы занялся ты?

– Не знаю. Прочитал бы наконец все номера «Нью-Йоркера». Просто был бы рядом с тобой.

Жена протягивает руку и касается нитки, которая еще держится на моем безымянном пальце.

– А это что?

– Джейсон-2 забрал мое обручальное кольцо, а я в какой-то момент почувствовал, что начинаю терять связь с реальностью. Начинаю забывать, кем я был и был ли женат на тебе. Вот я и завязал нитку на палец. Как напоминание, что ты существуешь.

Дэниела целует меня.

– Я должен сказать тебе кое-что.

– Что?

– В том, первом Чикаго, где я очнулся, – там, где ты устраивала презентацию инсталляции на тему мультивселенной…

– Ну? – Супруга улыбается. – Ты со мной переспал?

– Да.