Майлс помолчал несколько секунд, потом шевельнулся на стуле, обеспокоенный, как никогда:

— Похоже, он проявил наконец здравый смысл. Только почему я никак не могу поверить в это? Вы ему верите?

Альварадо протянул руку и захлопнул дверь. Кабинет погрузился в темноту. Поняв, что Майлс тянется к выключателю, он сказал:

— Давайте так и оставим, а? Говорить откровенно легче, когда не видишь собеседника. — (Майлс убрал руку, не став включать лампу.) — Скажите мне, Майлс, это вы послали фотографии Корвейсису и Блокам?

Майлс молчал.

— Мы с вами друзья, — продолжил Альварадо. — По крайней мере, так я всегда думал. Я не встречал другого человека, с которым мне так нравится играть в шахматы и покер. Поэтому я вам говорю… Джека Твиста вызвал сюда я.

— Зачем? — Майлс был явно поражен.

— Я знал, как и вы, что некоторые свидетели медленно освобождаются от блоков в памяти и у них возникают психологические проблемы. И поэтому я попытался обратить внимание свидетелей на мотель, прежде чем кто-нибудь опять решит уничтожить их память. Я надеялся, что подниму достаточно шума и сделаю продолжение операции прикрытия невозможным.

— Зачем? — повторил Майлс.

— Я пришел к выводу, что эта операция — ошибка.

— Но к чему саботировать ее втайне?

— Если бы я обратился к общественности, то нарушил бы приказ. Моя карьера пошла бы коту под хвост. А может, и пенсия. К тому же я опасался, что Фалкерк меня убьет.

То же самое беспокоило и Майлса.

— Я начал с Твиста, полагая, что с его рейнджерской подготовкой и склонностью бросать вызов властям он сможет сорганизовать других свидетелей. В ходе очистки памяти Твиста позапрошлым летом я узнал о его банковских ячейках. И вот я просмотрел его досье, записал названия банков, пароли. В досье также находились копии всех ключей к его ячейкам. Фалкерк сделал их на тот случай, если понадобятся улики против Твиста, чтобы шантажировать его или упрятать в тюрьму. Я сделал копии с копий. А когда в конце декабря на десять дней уехал в отпуск, прихватил с собой десяток открыток с изображением мотеля «Транквилити» и положил по одной в каждую ячейку. Он не часто ходит в эти банки, всего несколько раз в году. Тысячи клиентов арендуют ячейки, поэтому Твиста никто не помнил в лицо, и я сошел за него. Все прошло без сучка и задоринки.

— Гениально, — сказал Майлс, глядя с восхищением и теплотой на крупную, едва видимую в полутьме фигуру друга. — Эти открытки должны были заставить Твиста задуматься, а если бы о них пронюхал Фалкерк, то не знал бы, на кого свалить вину.

— Еще и потому, что я всегда прикасался к ним только в перчатках, — добавил Альварадо. — Ни одного отпечатка не оставил. Я планировал вернуться, подождать, пока Твист найдет открытки, а потом съездить в Элко, позвонить с таксофона другим свидетелям, дать им отсутствующий в телефонных книгах номер Твиста и сказать, что он знает причину их психических проблем. Ком покатился бы с горы. Но пока я собирался, кто-то отправил поляроидные снимки Корвейсису и Блокам, возник новый кризис. Я, как и Фалкерк, знаю: того, кто отправил снимки, нужно искать здесь, в Тэндер-хилле. Вы будете признаваться или исповедальное настроение посетило только меня?