— Здорово вы вляпались, святой отец, — произнесла она.

— Знаю, — ответил он.

— Дверь я вам открыла только потому, что все эти годы мы вроде как понимали друг друга, — по крайней мере, отчасти. Как вы попали в здание?

Менчу указал на свой воротничок.

— Упрощает некоторые вещи.

— Мне следовало бы вызвать полицию, — заметила она.

— Спасибо, что вы пока не сделали этого.

Она продолжила, будто бы не расслышав:

— Вам прекрасно известно, что последние несколько инцидентов в Ватикане связали с терроризмом. У вас в Третьем отряде одни иностранцы. Это вписывается в версию. Сдать вас полиции и газетчикам не составит труда.

— Во мне теплится надежда, что есть определенная причина, по которой вы до сих пор этого не сделали.

Сэнсоун посмотрела на Менчу так, что человек поглупее мог бы принять это за флирт.

— Выпьете вина?

— Не сейчас, благодарю, — ответил он.

— Вот и правильно. Мне и самой не стоило себе наливать.

— На мой взгляд, вы абсолютно трезвы.

— Действует оно не так, как мне бы хотелось, — подтвердила она. — Присядьте.

Он поставил стул напротив дивана. Она села к нему лицом.

— Я не могла не заметить волнения вашей коллеги во время обсуждения случая в Оклахоме, — заметила она.

— Вы имеете в виду Сэл, — уточнил Менчу.

— Да.