Я покачала головой и вцепилась пальцами в воротник туники.

– Я ничего из этого не понимаю. Как я могу хотеть ударить тебя кинжалом и в то же время поцеловать? Да, ты говорил, что я заслуживаю кого-то, кто не похищал меня и кого я не захочу ударить кинжалом…

– Забудь, что я это сказал.

Я подняла голову: он оказался еще ближе.

– Я понятия не имел, о чем говорю. Может, я даже этого не говорил.

Я изогнула губы в усмешке.

– Ты сказал именно это.

– Ты права. Сказал. Забудь. – Кастил поймал мой взгляд. – Расскажи, почему тебя это пугает. Пожалуйста.

У меня перехватило дыхание.

– Потому что ты… ты можешь опять разбить мне сердце. А то, что мы делаем? Это больше, чем мы и даже твой брат. Ты должен это знать. Мы в самом деле можем изменить мир. Не только для твоего народа, но и для народа Солиса.

– Я знаю, – прошептал он. Его грудь быстро поднималась и опускалась, глаза горели.

– Все уже так сложно и запутанно, и если признать то, что я хочу, что я чувствую, все станет еще сложнее и страшнее. Потому что на этот раз… – Слезы обожгли горло. – На этот раз я не знаю, как я буду справляться. Знаю, наверное, я кажусь слабой или незрелой, но просто это все, что я знаю.

– Это не слабость.

Кастил шагнул вперед, но не остался стоять и не сел рядом. Он опустился передо мной на колени.

– Твое сердце, Поппи. Это дар, которого я не заслуживаю. – Он положил руки на мои колени и поднял на меня взгляд. – Но буду защищать до последнего дыхания. Я не знаю, что это означает… – Он замолчал и вжал пальцы в мою кожу. – Ладно. Проклятье. Я знаю, что это означает. Вот почему я в таком восторге от всего, что ты говоришь или делаешь, – от всего, что есть ты. Вот почему о тебе первая мысль, когда я просыпаюсь, и последняя, когда засыпаю, и я забываю обо всем остальном. Вот почему, когда я с тобой, я могу молчать. Могу просто быть. Ты знаешь, что это означает.

Он взял мою руку и прижал к своей груди – к сердцу.

– Скажи мне, что это означает. Пожалуйста.

Пожалуйста.

Он уже дважды в одном разговоре произнес это слово, которое нечасто слетало с его губ. И как я могу отказать?

Я не просто сосредоточилась на нем, чтобы получить впечатление от его эмоций, которое, как я теперь знала, было поверхностным. Я открылась и протянула к нему невидимую нить. Его чувства хлынули на меня волной, и я была потрясена.