— Не открывай глаза, калека! — строго сказала я ему, обматывая его культю несколькими слоями шерстяной ткани.

— Да-да, — вздохнул он.

Наконец, я достала простенький протез — вырезанную из дерева руку, сложенную в кулак. В середине было вырезано отверстие, как раз под размер копья, а там, где был указательный палец, я сделала небольшую щель, чтобы он мог держать этой рукой ложку. Конечно, ему нужно будет долго привыкать к новой руке, однако время еще есть.

Аккуратно надев протез на руку, я обвязала его сверху тканью, чтобы крепче закрепить на руке. Не сказать, чтобы он сидел как влитой, но для первого раза, думаю, вышло неплохо, да и я хорошенько потренировалась на нем вырезать что-то из дерева, что было необходимо для следующего, самого важного проекта.

— Так, открывай!

Нефострат открыл глаза и уставился на деревянную руку. Медленно поднял ее перед своим лицом, повертел, глядя на нее как ошарашенный. Словно он и не верил, что такое возможно.

— Майя, это…

— Ага! — улыбнулась я. — Намучилась я с ней, знаешь ли. Вот тут отверстие, туда можно продеть копье, всяко будет подспорьем здоровой руке. А вот тут…

Договорить я не успела. Парень кинулся мне на шею, крепко обнимая и подрагивая всем телом от плача. Он негромко всхлипывал, не прекращая благодарить меня, а мне вот от такой сцены было слегка неловко. В конечном итоге я хлопнула я его спине и отодвинулась.

— Ну, осваивайся. У тебя не так много времени, учись с ней обращаться. И постоянно не носи — снимай как можно чаще, как минимум для сна, иначе рука начнет гнить. Если что, я помогу надеть.

— Спасибо… — глядя на меня глазами, полными слез счастья, тихо сказал он.

Жизнь продолжалась. С приходом полярного дня в крепости наконец-таки воцарилось хоть какое-то подобие мира — не было постоянной угрозы нападения, часовые на стенах часто позволяли себе заснуть на посту, и даже Вигдис закрывала на это глаза.

У меня же из головы никак не вылетало то, что повторяли наши павшие братья. О каком черном глазе они говорили? Почему никто не обсуждает это, никто не пытается понять что это, собственно, такое?

Побороть эти мысли мне удалось лишь на праздник летнего солнцестояния. В Белой крепости, как выяснилось, вполне себе отмечали праздники, поэтому за пару дней до этого гарнизон начал приготовления.

За день до праздника к крепости приплыли торговцы из, как выразилась Надья, «странного народа». Для меня, впрочем, в них было мало странного — как и красное племя, эти люди жили в заснеженной тундре и даже на ледниках. Они часто приплывали к Белой крепости летом, когда оттаивало море и путешествовать становилось безопаснее, однако даже не пытались с нами торговать. Вместо этого эти люди приносили в крепость еду и шкуры в виде подношения.