— Мне, мне!

— Мне оставь кусочек, птичка!

— И мне один!

Я, не сдерживая эмоций, во весь голос засмеялась. Впервые с моего прибытия в крепость мне было по-настоящему весело и радостно здесь находиться, и я была счастлива, что смогла хоть как-то скрасить соратникам унылые дни пребывания в этой ледяной тюрьме. Как-никак, а крепость была даже без ворот, так что мы здесь были заперты.

Когда же все бутерброды были съедены, все животы набиты, и вся припасенная брага выпита, начались танцы. Кто-то из девушек достал тагельхарпу, и заиграла веселая энергичная музыка. Я кружилась в танце то с одним, то с другим товарищем — да даже с девушками, особенно с моей любимой рыжей бестией. Кира вообще была здесь, пожалуй, энергичнее прочих — ее батарейка никогда не садится, и от усталости она, в отличие от других, так и не упала, все плясала и плясала.

Последним, кто пригласил меня на танец, был Варс. Он, как и прежде, был застенчив, из-за чего мне пришлось напрямую спросить, хочет ли он станцевать, на что он мне не ответил, но схватил за руку и пустился в пляс. И было в нем сейчас что-то другое, что-то, что сильно поменялось с нашего сюда прибытия. В его движениях стало больше уверенности, он не боялся заглянуть мне в глаза, а щеки розовели у него теперь явно не от смущения, а скорее от радости.

Наконец, когда ноги заныли, словно свинцом налитые, я упала на мягкую шкуру, тяжело дыша. Недалеко от меня разлеглась Вигдис, которая все это время наблюдала за праздником из самого темного угла комнаты, не принимая в нем активного участия.

— А ты молодец, — вдруг сказала она, не поворачивая головы в мою сторону. — Оправилась. Я думала, уйдешь.

— Не могу я уйти, — вздохнула я. — Я здесь не по своей воле.

— Тебя хотят все ярлы Севера, знаю, — кивнула командир. — Торговцы приносят не только товары, но и новости. Наворотила же ты делов, малявка.

— Что есть, то есть, — улыбнулась я в ответ.

Праздник постепенно сходил на нет, теперь все отдыхали и общались на отвлеченные темы. Снорри соревновался с Бруни в силе, поднимая соратников из гарнизона, Кира, натанцевавшись, свернулась калачиком на шкуре и уснула, а Варс и вовсе куда-то запропастился. Наступила пора спокойно посидеть в кругу друзей, рассказать пару историй и вспомнить былое.

Вигдис же молчала. Тишина с ней, впрочем, не доставляла дискомфорта — словно ты чувствовал, что этому человеку свойственно мало говорить и много молчать. Но поговорить все-таки хотелось, и поэтому я спросила ее:

— Вигдис, а что это за черный глаз такой? Все о нем говорят, но я, видимо, что-то упустила.