Остатки мертвого войска поспешно отступили, лишь только стоило их командиру упасть замертво, но в этот миг мне было на это плевать. Я сидела на коленях у холодного трупа своей тетки, возможно, последнего родного человека, что у меня был. И теперь ее нет.

Слез не было — я лишь уткнулась лицом в ее грудь, не издавая ни звука. Скорбь переполняла мое сердце, и она не могла быть выражена ни словом, ни криком. Лишь пустое, сковывающее чувство в груди, когда сердце словно останавливается.

Вскоре оставшиеся защитники крепости спустились вниз, ко мне. Ледяная метель задувала в огромную брешь в стене — подняв взгляд, я увидела, что всей северной секции больше не было. Огромный кусок Белой крепости откололся, обрушился на тех, кто был под ней, погребая живые трупы под грудой мутного льда.

Всего нас осталось десять. Половина гарнизона в одночасье была сметена сильнейшей атакой мертвой армии, и, казалось, что больше у нас не было никаких шансов устоять против того, что грядет следующей ночью. Теперь у нас даже не было наших стен, наших укреплений — все пропало.

Люди молча стояли рядом, окружив бездыханное тело Вигдис и меня, плачущую над ней без слез. Никто не решался сказать ни слова, но я отчетливо чувствовала их взгляды на своем затылке. Их и кого-то еще. Где-то в глубине души меня не покидало ощущение, что Ун сейчас рядом, ждет, наблюдает, желает, чтобы я сдалась и бежала на юг. Но бежать было нельзя — главная битва все-еще была впереди, и все это понимали.

Один за другим люди бросали свои копья и булавы, устало садились в продуваемой всеми ветрами комнате. Никто не обращал внимания даже на то, как из-под обломков стены выползают остатки тел, пытаются скрыться в заснеженной пустыне. Сейчас на это всем было попросту наплевать, да и не пытались мертвые навредить нам — пострадали обе стороны.

— Они оправятся… — вздохнул вдруг сидящий рядом Бруни, — А вот мы — вряд ли.

Он озвучил мысль, которая вертелась на языке, пожалуй, каждого из здесь присутствующих. Конечно, было бы лучше просто постараться не думать о подобном, но выбора не было — люди отчаялись.

— Что дальше? — задал в пустоту вопрос один из выживших мужчин.

Я медленно подняла голову. Чувствуя, как дрожат губы от холода и горечи, я окинула взглядом всех собравшихся. Все они уже начинали замерзать — погода становилась все хуже и хуже, ветер задувал со все большей силой, и если мертвые не доберутся до нас первыми, то погода наверняка нас прикончит.

— Нам нужно… — начала было я, но на ноги вскочила Афина, женщина лет тридцати.