— Кхм, — кашлянул Варс, краснея. — Нет, ничего такого.

— А что тогда? — улыбнулась Кира.

— Я просто... — юноша нахмурился. — Как мне стать ближе к ней? Как это удается тебе, а?

Кира подняла взгляд к небу, разглядывая сверкающее в вышине северное сияние. Она прекрасно знала ответ на этот вопрос, но хотела совсем немного помучить друга, потянуть с ответом. Впрочем, она наконец взглянула на него:

— Отстань от нее, — улыбнулась она, пожимая плечами. — Просто прекрати носиться за ней, как хвост за собакой. Верность это хорошо, но не такая вот.

— Так ты же сама говорила...

— А ты меня больше слушай. — тихо усмехнулась Кира.

Наконец, они снова выдвинулись в путь. Предстояло пройти еще пару килагов, и крайне желательно было преодолеть это расстояние до начала следущей смены — в конце-концов, Майя могла проснуться и не обнаружить Варса на посту, что было чревато, как минимум, гневными выкриками и осуждающим взглядом. Юноша очень не хотел испытать на себе подобный взгляд.

Однако прежде, чем они успели дойти до крепости, волчонок и лиса увидели нечто странное. То, чего еще никогда прежде не было здесь, у ледяных чертогов.

По темной глади спокойного моря, лавируя меж дрейфующих льдин, к Белой крепости приближались множество небольших кораблей. На палубе каждого из них сверкал крохотный огонек масляной лампы — способ не потерять друг друга во тьме. С каждой секундой Варс и Кира замечали все новые и новые судна, и на каждом из них — семьи. Отцы и матери, дети и старики — кочующий народ крайнего севера, пилигримы из которого иногда привозили в крепость дары, стекался к ледяным стенам. И чем ближе они приближались, тем отчетливее был слышен плач детей и женщин.

— Что-то случилось. — обеспокоенно прошептал Варс.

Глава 38: Покой

Глава 38: Покой

Сон становился все более похожим на смерть. Казалось, каждое мое пробуждение — новый виток ада, а мир вокруг — юдоль страха и отчаяния. Смерть в этом случае не казалась таким уж плохим вариантом.

Сон становился все более похожим на смерть. Небо, скрытое за спиральными тучами, изумрудное сияние зла, крики детей и резкий, соленый запах ужаса. Так, наверное, выглядит ад, и я готова к нему.

Сон становился все более похожим на смерть. События приняли образ бесконечного цикла. На языке отчетливо проступал терпкий вкус браги. Черные, сверкающие тут и там серебром крылья укрывали меня, словно саван. Сладкоголосый юноша тихо всхлипывал, его алая кровь крупными каплями окропляла мое лицо. Попадая на длинный шрам, она заставляла мою кожу гореть, а мои глаза становились сухими, как губы старца.