– Полагаю, что так.

– Ну еще бы! Дела налаживаются, ты должен это признать. А когда антивозрастная терапия перестанет помогать, наступит баланс рождаемости и смертности.

– И это случится уже скоро, – мрачно предрек Сакс.

– Откуда ты знаешь?

– Уже проявляются разные признаки. Люди умирают то от одного, то от другого. Старение – это сложный процесс. Продолжать жить после того, как оно наступило, – это чудо, которого мы уже достаточно повидали. У старения, очевидно, есть какая-то своя цель. Наверное, избежать перенаселения. Освободить место под новый генетический материал.

– Для нас это не сулит ничего хорошего.

– Мы уже превысили среднюю продолжительность жизни более чем на двести процентов.

– Согласен, но тем не менее. Никто не захочет умирать только из-за этого.

– Нет. Но нам нужно сосредоточиться на настоящем моменте. Кстати, об этом: почему ты не выходишь со мной в поле? Я буду очень этому рад, да ты и сам хочешь. Это же невероятно интересно!

– Я постараюсь немного освободиться от дел. У меня сейчас много клиентов.

– Да у тебя полно свободного времени. Сам посмотришь.

Солнце висело высоко. Круглые белые облака сбивались в кучу над головой, образуя огромные формы, неповторимые, несмотря на то, что казались твердыми, как мрамор, только затемняющиеся в нижних частях. Они несли дождь. Сакс снова стоял на западном обрыве полуострова Да Винчи и смотрел через фьорд Шалбатана на скалу, которой плато Луна заканчивалось на востоке. За его спиной возвышался плоский холм, служивший ободом кратера Да Винчи. Родная база. Он уже долго прожил в этом месте. В последнее время их кооператив строил спутники и выводил их на орбиту, а также ракетоносители – сотрудничая с лабораторией Спенсера в Одессе и многими другими. Кооператив, устроенный по мондрагонскому принципу, управляющий рядом лабораторий, домов на ободе, а также полей и озер на дне кратера. Некоторых здесь донимали ограничения судов, наложенные на задуманные ими проекты, в которых требовалось ввести новые электростанции, что повлекло бы выброс слишком большого количества тепла. В последние годы МПС выпускал так называемые К-нормы, которые давали сообществам право добавлять сколько-то градусов Кельвина к глобальному потеплению. Некоторые общины Красных прикладывали все усилия, чтобы получить как можно бо́льшую К-норму и не воспользоваться ей. Это, а также постоянные случаи экотажа не позволяли потеплению развиваться слишком быстро, даже несмотря на действия других сообществ. Во всяком случае так утверждали в этих сообществах. Но экосуды все равно выдавали К-нормы очень ограниченно. Решения выносили местные экосуды, затем одобрялись МПС и все: никаких апелляций, если только не собрать петицию, подписанную пятьюдесятью другими сообществами, но и тогда этот вопрос просто увяз бы в трясине мирового законодательного собрания, где его судьбу определяла неорганизованная толпа членов думы.