Сначала всё шло по плану – мы ударили в стык двух пехотных полков. Добились некоторой растерянности врага. Прошли километра три. А потом они опомнились и стали нас зажимать. При полном отсутствии помощи с той стороны фронта. Там, наверное, вообще охерели.

Херсонов всё-таки смог пробить коридор. Насквозь простреливаемый, обсыпаемый минами и снарядами, но коридор. Осталось выйти.

– Командир, немец ранен, – доложил Кадет.

Я чертыхнулся, побежал туда. Вилли катался по земле, вопил, вцепившись в ногу. Его колено было разворочено. Гнуться никогда уже не будет, это точно, если ногу совсем не отрежут. Не вояка.

– Вот и решилась твоя судьба, друг Вилли. Сама Судьба за тебя сделала выбор.

– Пристрели же меня быстрее, зачем мучаешь? – кричал он мне. Рядом разорвалась мина, обсыпав нас комками мёрзлой земли.

Мы с Кадетом оттащили Вилли в ближайшее укрытие – яма от вывороченного с корнем дерева. Я дал Вили две таблетки наркоты, те, что снимали боль, и два бинта.

– Вилли, я оставлю тебя здесь. Ты должен вернуться домой и больше никогда не воевать с русскими. А чтобы тебя не мобилизовали… Таблетки подействовали? Тогда вытяни правую руку.

Я прострелил ему ладонь правой руки. В мясе между большим и указательным пальцами. Вилли орал от боли, а мы побежали.

– Зачем? – спросил на бегу Кадет.

– Отстань!

В эту ночь мне, наверное, было суждено потерять обоих пленников. Я-2 оторвало миной обе ноги и разворотило живот. Он не кричал, лежал, белый, как снег, зажимая упорно вылезавшие меж пальцев кишки, часто и неглубоко дышал. Увидев меня, он что-то сказал, но разве тут услышишь, в таком грохоте? Я встал на колени, наклонился к нему.

– Простите меня, – едва слышно говорил он. – Я завидовал вам. У вас есть Родина, которую не стыдно любить. За неё умереть… Я хотел вам помочь… Я старался, писал, вспоминал… Прости… Помоги… Мне так… БОЛЬНО!

Он закричал, забился. Кровь пошла у него горлом. Я наклонился к самому его уху, сказал:

– Я тоже из будущего. 1 мая 45-го над Рейхстагом поднимут красный флаг. 12 апреля 61-го Юрий Гагарин на корабле «Восток» впервые выйдет в космос и облетит Землю несколько раз. Через четыре десятка лет после Победы население СССР перевалит за четверть миллиарда. А США не решится применить по нам ядерное оружие. У нас первое испытание бомбы произойдёт в 47-м году.

Я отстранился. По его щекам текли слёзы. С его губ текла кровь, но губы улыбались, глаза сверкали.

– Прости, – сказал я ему, встал и… Я выстрелил ему в лицо. Очередью. В остаток магазина.

Он – это я. Я, который стал таким, как он. Я – которого жизнь сломала, пережевала и выплюнула. Я стрелял в себя. В свои слабости, в свои страхи. Я убил себя.