Светлый фон

Некромант оскалился. Его сухие обожженные губы тут же полопались, выступили скупые капли чёрной крови. Но ничего не сказал.

Некромант оскалился. Его сухие обожженные губы тут же полопались, выступили скупые капли чёрной крови. Но ничего не сказал.

 

Судьба Голума

Судьба Голума Судьба Голума

Жертва

Жертва Жертва

А когда пришло время, бойцы пошли в атаку. Как я и предвидел, у них всё получилось. Отряд шёл с боем сквозь немцев, как раскалённый нож сквозь масло. Немец ничего не смог им противопоставить. Всё, что они могли – стрелять вслед.

А когда пришло время, бойцы пошли в атаку. Как я и предвидел, у них всё получилось. Отряд шёл с боем сквозь немцев, как раскалённый нож сквозь масло. Немец ничего не смог им противопоставить. Всё, что они могли – стрелять вслед.

А когда мы прошли, случилась вторая часть предсказания. Первым выбыл немец Вилли. А потом и мне прилетело.

А когда мы прошли, случилась вторая часть предсказания. Первым выбыл немец Вилли. А потом и мне прилетело.

Я был готов к этому. Был морально готов к смерти. Поэтому не удивился, не испугался. Сидел и смотрел на огрызки своих ног, пытался пальцами удержать убегающие из живота кишки. Только бы Некромант не вернулся! Ему – нельзя. Но он пришёл. Я хотел его остановить, крикнуть, прогнать, но ком встал в горле – я не хотел сдохнуть как собака, в одиночестве. Он подошёл, встал на колени рядом. Впервые взгляд его стал человеческим, не стволами пистолетов.

Я был готов к этому. Был морально готов к смерти. Поэтому не удивился, не испугался. Сидел и смотрел на огрызки своих ног, пытался пальцами удержать убегающие из живота кишки. Только бы Некромант не вернулся! Ему – нельзя. Но он пришёл. Я хотел его остановить, крикнуть, прогнать, но ком встал в горле – я не хотел сдохнуть как собака, в одиночестве. Он подошёл, встал на колени рядом. Впервые взгляд его стал человеческим, не стволами пистолетов.

– Простите меня, – сказал я ему. – Я завидовал вам. У вас есть Родина, которую не стыдно любить. За неё умереть… Я хотел вам помочь… Я старался, писал, вспоминал… Прости… Помоги… Мне так… Больно!!!

– Простите меня, – сказал я ему. – Я завидовал вам. У вас есть Родина, которую не стыдно любить. За неё умереть… Я хотел вам помочь… Я старался, писал, вспоминал… Прости… Помоги… Мне так… Больно!!!

И тут боль накрыла меня. Я хотел ему сказать, чтобы он бежал сейчас же, пока не поздно, но получился лишь дикий крик.

И тут боль накрыла меня. Я хотел ему сказать, чтобы он бежал сейчас же, пока не поздно, но получился лишь дикий крик.

– Я тоже из будущего. Я – это ты. А ты – это я.