Потом пришло подкрепление. В бой ворвался Нунла, и я понял, что прежде виденное мной было просто забавой, бойня началась сейчас. Бесформенная багровая субстанция с невероятной скоростью металась среди месива, выстреливая несчетным числом огненных шнуров, рвущих неприятеля на части, хотя казалось, что в какой-то момент они его просто закидают трупами до неподвижности. Атака захлебнулась. Врагу ничего не оставалось, как отступить. Масса отхлынула назад, начав кольцевое движение вокруг нашего стана. Уйти нам не дадут, поэтому есть только путь вперед. Только уничтожить это.

Спустя четыре часа ход был прорыт.

Просто нырять в шахту было не нужно. Цеховики создали студенистые амебообразные субстанции и, как на лифте, спускали войско вниз. Только двигались амебы одна за другой. Я шел в шестом заходе. Впереди спускались мои солдаты. Со мной шли наемники и старший потока. Кет-броня не давала задохнуться в этой стеклянистой капле. Мимо неслись гладкие стены колодца со швами кольцевых укреплений. Спуск занял долгих пятнадцать минут. В конце мы попали в широкий проход. Видно стало, что он до этого был завален и цеховики только что разгребли его и укрепили. Наша цель была сердце оазиса. Отобьем и покорим его – будем считать, что победили.

Видимо, противник решил, что обрушивать своды бесполезно, потому что впереди закипел бой. В узком проходе численность играла роль только в случае схватки на измор. Наши воины потихоньку продвигались. Цеховики тут же капитально укрепляли своды во избежание обрушения прямо на наши головы. Сдерживая врага частоколом пик, солдаты обстреливали их с ближней дистанции. Щупальца все же время от времени доставали воинов и выдергивали их из строя на растерзание. Приходилось постоянно подтягивать подкрепление.

Неожиданно мы вышли в большой сводчатый зал. Даже, наверное, естественную пещеру высотой не меньше двадцати метров и шириной метров пятьдесят. Посередине стояло громадное, на три четверти утопленное в пол сердце. От покрывающих его узоров исходил неяркий оранжевый свет, как от раскаленной железяки. А над ним висело нечто. Оно больше всего походило на черного как уголь кальмара, вот только вместо мягких щупалец вперед вытягивались покрытые хитином длинные тонкие усы и членистые лапы, покрытые крючками. Да и все обтекаемое туловище было заключено в твердый панцирь, однако он был трехстворчатым. Три огромных фасеточных глаза бесстрастно смотрели на незваных гостей. Абсолютно чуждая тварь.

– Ну и уродина, – не выдержал я.

– Впервые такое вижу. Он и вправду безумен, – согласился Лик-Нишасса.