– Ты должна нарвать цветов, – велел мне жрец.

Да, как же я забыла. Цветы в моем сне были луговыми.

Я спустилась с повозки и босыми ногами ступила на горячую утоптанную дорогу. А потом на прохладную, влажную луговую почву. Где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, что здесь могут быть змеи, но потом я поняла, что мне всё равно. Мне уже всё равно. Там, на костре, здесь, от яда змеи, во дворце от тоски и предательства…

Всё равно.

Простое занятие сбора цветов неожиданно увлекло меня. Я очнулась, только осознав, что держу целую охапку. Я зарылась в них носом, пьянея от сладкого аромата, и двинулась назад, к ожидавшей меня повозке.

Так мы и ехали по узким, безлюдным на этот раз, улицам: суровый молчаливый жрец и я, утонувшая носом в букете.

Меня не удивляло отсутствие зевак. Я же не король. Чего на меня пялиться?

Но я ошиблась.

Все, кто в прошлый раз растянулись вдоль пути короля, теперь собрались на огромном пустыре на окраине столицы. Пустырь упирался в лес, на опушке которого возвышалось дерево-гигант. Дерево-атлант, держащее небо на своих ветвях.

Перед деревом был сооружен деревянный постамент, – тоже, строение не вызывающее у меня положительных ассоциаций.

На постаменте, в полном монаршем облачении, и даже в короне, стояли Его Величество король Ледении Эльиньо Третьий и его Тень: Верховный маг Ледении, граф Леонарду та Берсану, вдруг вспомнился мне полный титул Лео.

Других официальных лиц на постаменте не было. Все они были зрителям.

Мы остановились у этого человеческого моря, и оно расступилось передо мной, давая проход.

И мы пошли, я – расчищая дорогу одним своим видом, и жрец за мной.

Из толпы слушались какие-то выкрики, над пустырем стоял гул человеческих голосов, но, как и во сне, я не понимала, о чем говорят. Я шла вперед, глядя на сурового, сосредоточенного короля.

Наконец я оказалась у ступеней. Вот он, момент из сновидения. Я ступила на первую ступень.

– Дорогие жители Ледении. Я прошу вас поприветствовать героиню, которая не пожалела своей жизни во благо вашего процветания! – заговорил король, и его голос разнесся над умолкнувшей толпой. – Тая Альёна прибыла к нам издалека, откликнувшись на Нашу просьбу. И ее доброта, смелость и ум защитили наше королевство от войны с вероломной Родонией.

Ой, ну всё, меня сейчас разорвет на тысячу Аленушек от умиления!

– Мы надеемся, что подвиг Альёны останется в ваших благодарных сердцах! – выкрикнул Эль, и слезы потекли по моим щекам.

Нет, не от торжественности момента, а от бесконечной тоски и отчаяния.