Сентябрь выдался жарче дождливого августа.

Амбар для сена был построен в срок, а возведение их общего с Трэем дома затянулось. Строительство других срубов было приостановлено еще на стадии нижней обвязки, то есть не начаты даже стены. Отставание от запланированного графика было не из-за нехватки рабочих рук или стройматериала – вокруг было предостаточно заготовленных бревен, – а из-за того, что физик-строитель выкраивал для Трэя все больше свободного времени, которое они проводили на прогулках. Теперь, когда всё так удачно сложилось и настала пора предать забвению саму мысль о Чиёко, он почему-то стал чаще ее вспоминать. Трэй уже давно воспринимался не как фантом, подпрограмма или проекция, а как родной человек, с самосознанием и чувствами. И вот теперь в это ощущение вплелась тревога. «Рано или поздно ведьма явится за мной», – грыз он себя, и эта рефлексия сбивала с толку, что отражалось на качестве работы. Сколько бревен ему пришлось переложить из-за глупых просчетов, совершенных по невнимательности! Непримиримый к ошибкам, он срывался на помощниках, и те, под предлогом сбора ягод, разбежались. Только Зилл и Михаил остались преданные делу, и только ради их преданности Ён продолжал заниматься строительством. Пока братья рубили деревья, Ён таскал тяжести, стругал, выдалбливал пазы, но делал это по инерции, как если бы безрассудное увлечение стало рутиной. Возводимая им постройка вдруг стала казаться эшафотом.

Утреннее солнце сменило ночную духоту невыносимым зноем. Ён проработал всю лунную ночь, убежденный в том, что мысли-паразиты скоро отступят. Хватаясь за все подряд, зачем-то натаскал мешки с соломой, хотя поперечные жерди еще не установлены.

«Неужели все придется начать с нуля? – в поту и опилках рассуждал он, сидя на верхней площадке, с которой подгонял стропила для чердака. – Опять окажусь в Пусане, буду уговаривать Трэя на побег, а потом многолетние скитания, смерть Анны Андреевны… Я не переживу ее уход еще раз. Как же я не хочу повторения, как я ненавижу цикличность!»

Он взялся за пилу. Инструмент подпевал голосом Чиёко:

– Я щелкну пальцами и мир исчезнет. Твои достижения испарятся, а твой разум отправится абиграммой в настоящее прошлое. Не факт, что тебе повезет вырваться из лап мистера Кси.

Отпиленный кусок глухо шмякнулся. На спиле бревна из причудливых годовых колец проявился образ Чиёко. Ён отбросил пилу, упавшую с характерным взвизгом. Схватился за топор и принялся кромсать ненавистную деревяшку.

– Ён? – прозвучал встревоженный голос Трэя. – Ты в порядке? Спускайся, я принес попить. – Он держал кувшин с водой и льняное полотенце. – Хватит работать в праздник, пойдем купаться! Вода такая хорошая…