– Я знаю, как его вылечить, но для этого придется вскрыть брюшную полость, – вызвался Трэй прооперировать односельчанина.

Бабка, пожав плечами, заявила, что если больной хочет отправиться к праотцам таким способом, то это его право. Одурманенный галлюциногеном пациент боли почти не ощутил, когда Трэй вскрыл живот и вырезал придаток слепой кишки. После удаления аппендикса больной пошел на поправку. Весть о волшебном исцелении вмиг разлетелась по деревне, и те, кто обратился бы за медицинской помощью только находясь при смерти, пришли пожаловаться на болячки. Бабка отнеслась к утрате своего положения с ревностью, отчего у нее пуще прежнего затряслись руки, но, пересилив уязвленность, она оценила способности подмастерья. Безо всякой заносчивости ее воспитанник признался, что без обезболивающего он не справился бы, поэтому с удовольствием продолжит изучение лечебных трав. Так они сварили для Виктора мазь от аллергии, избавив его от зуда и необходимости кутаться с головой в одежду. А еще Трэй нашел причину изнуряющего кашля, от которого страдали жители деревни. Источником заразы была плесень, насквозь пропитавшая землянки.

Михаил, прослышав о вреде сырости, взялся отремонтировать обветшалое жилище одинокой даме, оставшейся год назад без мужа. К этому проекту он никого категорически не подпускал. Законопачивая щели свежим мхом, Михаил рассказывал вдове о волшебной стране, где у всех равные права, где нет горя и печалей, и как хорошо было бы отправиться туда. Вернувшись под вечер домой, как теперь Белкины именовали свое полуподземное жилище, он посмотрел на Кристин, на ее округлившийся живот и сделал справедливый вывод, что ни в какую Европу они не пойдут.

– В ее положении нужно больше отдыхать на воздухе, – рекомендовал Трэй. Он предложил Ёну, собиравшемуся с Зиллом в лес за древесиной, прогуляться с ним немного.

Под повизгивание молодых кабанят, резвившихся в загоне около свинарника, Трэй рассуждал:

– В этих прелых ямах жить невозможно. Они все кашляют, чихают, а ведь у Кристин скоро родится ребенок. Половина новорожденных здесь умирают. Это ужасно!

Ён издал сочувственный звук.

– В этом сарае им и то было бы лучше. – Трэй имел в виду возведенное Ёном строение из бревен и соломенной крыши для домашнего скота.

«Я построю для всех дома», – сказал Ён на языке жестов.

– Это было бы замечательно! А знаешь, я ведь тебя так и не поблагодарил.

«За что?»

– В том подвале ты мне в горло одну кружку воды за другой вливал, – улыбнулся Трэй, – спасибо, что не утопил.

«Ты бы впал в анабиоз. Мне пришлось бы тебя тащить».