— Что ж, я никогда не замечал этого.

— Дети ничего не видят, ничего не понимают. Много чего о своей матери ты уже не узнаешь никогда.

— Почему она оставила вас?

— Она ведь и тебя оставила.

Против этой горькой правды Норрису было нечего возразить. «Да, она покинула меня, — мысленно подтвердил он. — И я никогда этого не пойму». Внезапно обессилев, Норрис вернулся на свое место за столом. И увидел, что отец снова наполняет стакан.

— Чего же я не знаю о матушке? — спросил юноша.

— Того, о чем я сам должен был знать. Того, о чем я и должен был задуматься. С чего вдруг девица вроде нее решилась выйти за такого, как я? О, не такой уж я глупец. Я достаточно долго прожил на ферме и знаю, сколько нужно свиноматке, чтобы… — Он запнулся и опустил голову. — Не думаю, что она хоть когда-нибудь любила меня.

— А вы ее любили?

Айзек поднял на Норриса влажный взгляд:

— Какая разница? Этим ее было не удержать. Даже ты не смог удержать ее.

Эти жестокие и правдивые слова повисли в воздухе, словно пороховая гарь. Разделенные столом, отец и сын сидели и молча смотрели друг на друга.

— В тот день, когда она уехала, — начал Айзек, — ты был болен. Помнишь?

— Да.

— Сенная лихорадка. У тебя был такой жар, что мы боялись потерять тебя. В ту неделю доктор Хэллоуэлл отправился в Портсмут, так что мы не могли позвать его.

Матъ сидела возле тебя всю ночь и весь следующий день, но лихорадка не прекращалась, и мы уже оба считали, что лишимся тебя. И что же она сделала? Ты помнишь, как она уезжала?

— Она сказала, что любит меня. Сказала, что вернется.

— Она говорила это и мне. Говорила, что ее сын заслуживает самого лучшего и она позаботится о том, чтобы это у него было. Она нарядилась в лучшее платье и ушла из дома, но так и не вернулась Ни тем вечером, ни после.

Я остался один с больным мальчишкой на руках, не ведая, куда она направилась. Госпожа Комфорт приходила присмотреть за тобой, когда я отправлялся на поиски. Я обшарил все возможные места, зашел ко всем соседям, которых навещала София. Эзре вошло в голову, будто он видел, как она скачет на юг по Брайтонской дороге. Еще кто-то видел, как она направлялась в Бостон. Я так и не смог понять, зачем ей было ехать туда. — Айзек немного помолчал. — Потом в один прекрасный день на пороге появился мальчишка, он привел лошадь Софии. И принес письмо.

— Почему вы не показали мне то письмо?

— Мал ты был. Одиннадцать годков всего.