Клара сидела, поджав губы, с застывшим выражением лица.

- О каких делах вы говорите, Учитель? Что мешает нам отправиться туда прямо сейчас? Зачем мы вообще приехали в это странное место, где трудно дышится, а уши будто набиты сеном, где нет окон и невозможно даже понять, день сейчас или ночь.

- Если меня не подводит память, не далее как сегодня ты изъявлял горячее желание работать со мной. Вот я и привез тебя в свою клинику. Именно здесь я работаю – оперирую и лечу больных. Здесь занимаюсь научными исследованиями. Разве не этого ты хотел?

- Конечно, Учитель, конечно! Но не на пустой же желудок. Джимми никогда не держал меня так долго голодным.

- Мы все голодны. И очень устали, Гро.

Почти с сожалением Гроссе смотрел на свое маленькое, нелепое и зыбкое, как сухой песок, семейство. Семейство, которому суждено рассыпаться, не оформившись.

Он понимал, безумие заставлять Клару после утомительного путе-шествия делать сложнейшую операцию, в которой она к тому же впервые будет лишена его направляющего слова и руки. Однако приходилось делать ставку не столько на физическое, сколько на ее психическое состояние. Он не мог рисковать. Не мог позволить ей привязаться к Гроэру. Каждый час, каждая минута промедления работали против него.

- Один небольшой сеанс, друзья мои, и силы наши чудесным образом восстановятся. Мы снова обретем бодрость и свежесть, как после хорошего крепкого сна, – заверил обоих Гроссе. Выдвинув вперед кресло, он сел напротив Клары и Гроэра так, чтобы хорошо видеть обоих. – Сядьте поудобнее. Расслабьте плечи и спину. Руки на подлокотники, ноги параллельны друг другу. Голова слегка откинута назад. Проверяем мысленно свои владения: руки, ноги, туловище, лицо, мускулатуру внутренних органов – нигде не должно быть никакого напряжения. Полная безмятежность... полный абсолютный покой.

Он говорил все спокойнее, все увереннее, подчиняя себе и умиротворяя, внедряясь, казалось, в самое подсознание. Прикрыв глаза, Клара с Гроэром безропотно отдались во власть этого журчащего, уводящего в небытие голоса.

- Мысли рассеиваются и исчезают. Исчезает тело. Кресло под нами... Комната... Земля. Мы парим во Вселенной. Звезды мягко струят свой свет. Их лучи беспрепятственно проходят сквозь наши прозрачные тела, сквозь наши мысли. Мы и есть Вселенная. Огромная, бесконечная. Космический покой наполняет нас, пульсирует, растекается. Мы купаемся во вселенском покое, наслаждаемся им. Отдыхаем телом и душой. Великая тишина разливается вокруг. Только звезды и покой...

Голос умолк, растворился в пустоте. Растворилась клиника и Гроссе, Клара и Гроэр. Их тела утратили свои границы и вес, став воздушными, прозрачными, неощутимыми. Блаженный покой заполнил Клару до краев. Напряжение, тревога, тяжелые мысли – все исчезло, утратило значение и смысл. Пропало и ощущение времени. Она хотела бы пребывать в этом безмятежном покое вечно...