– Младший лейтенант Самсонов, штурман, – представился худой высокий парень моих лет.

– Сержант Игнатьев, борт-стрелок, – положив ШКАС на землю, козырнул второй, лет двадцати пяти.

– Мы не одни летели. Вывозили артистов из приграничной зоны. Член военного совета фронта распорядился, – пояснил капитан, наблюдая, как артисты здороваются с бойцами и командирами дивизиона, которых хорошо знали. Появившаяся Медведева увела артисток, включая Лопареву, куда-то в конец колонны.

– Понятно, но сейчас не об этом. Вы немецкий самолет «Шторьх» знаете?

– Только визуально, летать не доводилось.

– А придется. Справитесь?

– Да должен… А у вас что, самолет есть?

– Да, мы вчера аэродром немецкий уничтожили, тридцать шесть бомбардировщиков на земле сожгли. Свежая часть, только что из резерва люфтваффе, вот там и прихватили. Он на последнем грузовике-трейлере со снятыми крыльями стоит. Но дело тут в другом: нужно срочно доставить особо важный груз в Москву.

– Я понял, но своих людей бросать…

– Не надо никого бросать, они с нами будут. Тут другое, сведения особо важные. Возьмете штурмана и моего особиста. Летите не залетая в Киев, как можно дальше в тыл наших войск, там садитесь на какой-нибудь аэродром, закрашиваете кресты, оттуда даете радиограмму о грузе. Это сделает мой особист. Заправляетесь и летите дальше. Маршрут пусть прикинет ваш штурман, а вы пока готовьте самолет к полету. Мои люди вам помогут. Саня, проводи их, – велел я начштаба.

Он был в курсе, почему я так тороплюсь, поэтому, похлопав капитана по плечу, попросил следовать за ним.

– Не понял, почему я должен куда-то лететь? – спросил стоявший рядом Адель, внимательно слушавший наш разговор.

– Потом объясню, – отмахнулся я, после чего окрикнул Руссова, общающегося с артистами: – Матвей, займись товарищами артистами. Найди им машину.

– Хорошо.

– Пошли, – бросил я Аделю, направляясь к «эмке», а заметив Сазанова, крикнул: – Лейтенант, занять круговую оборону, ты старший!

Мы сели в машину и подняли стекла, чтобы нас никто не мог подслушать. Там я выложил все свои мысли о том, что шифровальную машинку нужно особо срочно переправить в Москву, и никому другому, кроме как ему, я не могу это препоручить.

– …Вот такие дела, – закончил я.

– Я понял. Это действительно важно, – задумчиво кивнул Адель. – Хорошо, я согласен.

– То, что согласен, это, конечно, хорошо, но нужно груз упаковать так, чтобы не было понятно, что это. Полетите вы вчетвером. Еще связиста-фельдфебеля возьмете. Он знает, как пользоваться этой штукой, – я постучал по чехлу шифровальной машины.