– Ясно. Как Дюк ушел, так этот проклятый мусоропровод сразу разладился. Кой черт, да тут все разладилось!

– Скажи только Майку, и Дюк тут же прибежит.

– Ты же знаешь, что я не могу. – Слова Энн вызвали у Джубала очень, очень неприятные подозрения. – Энн! А тебя-то что здесь держит? Это что, Майк тебе сказал?

– Я здесь потому, что я этого хочу, – без запинки отрапортовала Энн.

– М-м-м… я не уверен, что это такой уж вразумительный ответ.

– Джубал, мне иногда очень хочется отшлепать тебя, как маленького ребенка. Могу я договорить?

– Трибуна в вашем распоряжении.

Да и остальные, остался бы хоть кто-нибудь из них здесь, если бы не… Мириам вышла за Стинки и уехала с ним в Бейрут – сделала бы она такое без Майкова одобрения? Имя Фатима Мишель – это дань уважения новой вере плюс желание Стинки сделать другу приятное – или код, столь же прозрачный, как и двуствольное имя маленькой Эбби? А что же тогда Стинки? Даже не догадывается о своих рогах или носит их с благоговейной гордостью, как когда-то Иосиф? Э-э-э… логично считать, что Стинки знал о своей гурии все, вплоть до малейших подробностей, водяное братство не допускало столь серьезного упущения. Если только оно серьезно, в чем Джубал сомневался, и как врач, и как агностик. Но для них самих это должно быть…

– Ты не слушаешь?

– Извини. Задумался. – (…И кончай ты эти штуки, пакостный старикашка… это ж надо – высасывать какой-то смысл из детских имен! Дальше ты займешься нумерологией… потом астрологией… потом спиритизмом… а потом впадешь в полный маразм, и твоей тушке потребуется уход сиделки, и у тебя не останется достаточно соображения, чтобы развоплотиться с достоинством. Зайти во врачебный кабинет, открыть в шкафу девятый ящик, код «Лета», и взять два грана, хотя и одного бы за глаза хватило…)

– Эти вырезки тебе совершенно ни к чему, потому что мы следим за всеми новостями про Майка… и Бен обещал, что если там что-нибудь серьезное, он сразу с нами свяжется. А главное, Джубал, Майку невозможно причинить вред. Навести Гнездо – и ты сам это поймешь, мы-то там уже были, все трое.

– Меня никто не приглашал.

– А нас тоже никто не приглашал. В свой дом ходят без приглашения. Или чтобы тебя навестить, они должны твоего приглашения дожидаться? И кстати, почему это «не приглашали»? И Бен тебя уговаривал, и Дон писала, и Дюк.

– Меня не приглашал Майк.

– Начальник, Гнездо принадлежит мне и тебе в ничуть не меньшей степени, чем Майку. Майк просто первый среди равных – ну, как ты здесь. А разве для Эбби это не свой дом?

– К слову, – заметил Джубал, – эта собственность уже переписана на ее имя, с сохранением за мной пожизненного права владения. – Зная, что значительная часть Майкова состояния завещана его братьям по воде, Джубал убрал их из числа своих наследников. Однако он не был вполне уверен в «водяном» статусе Эбби – мокрые пеленки не в счет, – а потому сделал в своем новом завещании распоряжение в ее пользу, а также в пользу наследников некоторых других личностей. – Я не собирался тебе говорить, но и скрывать тут, в общем-то, нечего.