– В целях пресечения подобных происшествий в будущем я вынужден наказать всех участников инцидента, – Амаранте приосанился, его голос сделался официальнее. – Я выношу вам предупреждение и лишаю недельного жалования.

Рэй возмущенно фыркнул, звонко хлопнул широкой ладонью по колену. Юрий лишь хмыкнул, сдержанно сказал:

– Вы же сами видели как Лу себя ведет. Вы же там были…

– При мне такого не случилось! – поспешно отреагировал лейтенант. – При мне был порядок.

– Порядок? – вспыхнул норвежец.

– Отставить! – зло прикрикнул Амаранте, тараща глаза. – Вы забываетесь, господа. Я еще раз повторяю – я контролировал ситуацию, при мне никаких драк и нарушений порядка не было!

– Почему вы так его боитесь? – удивленно спросил Гарин.

– Отставить! Никого я не боюсь. Я вас предупреждал, чтобы вы не провоцировали? А вы?

– Но…

– Конечно, зачем вам слушать чьих-то советов! Вы же все – альфа-самцы! Вот, полюбуйтесь, – разгоряченный Амаранте зачерпнул горсть визуальных файлов и широко рассыпал их над столом. – Ветераны войн, бывшие преступники, палачи – вот кто вас окружает. Думаете, мне легко держать всех под контролем? Знаете, что со мной сделают, если ваши разборки закончатся трагедией? Вы хоть осознаете с кем вы сцепились? Лу Прима – профессиональный убийца из «Черной цены», их поодиночке в тыл к врагам закидывали. Армированные кости, синтетическая мускулатура, разогнанная реакция – это вы его хотели уделать?

– Господин лейтенант…, – хотел возразить Юрий, но офицер остановил его резким жестом.

– Разговор окончен. Свободны.

И отвернулся, сложив руки на груди.

В коридоре Рэй презрительно сплюнул. Указал Юрию на дверь каюты Амаранте, где кто-то грубыми штрихами нарисовал новую картинку – грустно обмякший пенис.

– Прямо вот точно про него, – прокомментировал норвежец.

Гарин посмотрел на картинку, покачал головой. Сказал:

– Отчасти, его можно понять.

– Чего? – протянул норвежец.

– Ты же не слепой, Рэй. Ну какой из него командир абордажников? Но он старается, хотя до икоты боится и нового капитана, и Приму.

– И что? Его теперь за это к груди прижать и утешить?