—
Уже двумя глазами я наблюдала, как Фидерика зачаровывает клейкий клочок пергамента. Она подошла к Сирене и бережно прилепила ей на плечо пломп. Леди Эстель немедленно покрылась розоватыми пятнами, вскрикнула при виде своего отражения и рывком содрала временный артефакт.
— Прости, — стушевалась Фиди. — Но в этот раз я хотя бы с цветом угадала. У меня совсем нет успехов в ментальной магии. Я даже стену изменить толком не могу, не говоря уже о внешности человека.
— Давай вечером попытаемся снова? — попробовала ободрить подругу леди Эстель. — Я уверена, розовые волосы мне пойдут.
— Фиди, тебе просто нужно больше практиковаться, — посоветовала я, окончательно просыпаясь.
— Я стараюсь, — вздохнула ментальный маг. — Но у меня нет такого опытного наставника, который помог бы мне чего-то достигнуть. Тебе очень повезло с магистром Десентом, Юна.
Я вспомнила события осени и усмехнулась. Конечно, пришлось рассказать девочкам, что мы так и не смогли разорвать связь, но от жутких подробностей той ночи я удержалась. Пожалуй, Джермонда в этой академии никто не знал так хорошо, как я. Включая и его тёмные стороны. Но надо отдать должное: благодаря его обучению я уже могла похвастаться неплохими результатами в сражении и стихии Ревда.
Я наспех оделась, переплела послушные пряди, что почти сами свивались в косы, и поспешила за соседками. За дверью мы встретили сразу несколько светло-зелёных мантий, буднично прильнувших к стенам академии. Тиали свиров горели огненным мечом Омена, и я вспомнила, что потенциально это могли бы быть боевые маги. Серые сланцевые поверхности широких коридоров вспыхивали оранжевым и гасли, быстро впитывая магическое тепло. Для морозов кроуницкой зимы это были непреодолимые барьеры, поэтому даже в тонких сорочках нам бывало жарковато. Факельные чаши в зубах у крылатых львиных голов, что встречались нам по пути в гостиную, служили больше для освещения, но тоже добавляли свою маленькую лепту в хмурый уют ставших мне уже родными стен.
В гостиной было людно. Почти все каменные сидения, прикрытые мягкими подушками цвета академии, были заняты. Сонные студенты корпели над пергаментами, пристроив чернильницы на подлокотниках. Кто-то дожёвывал пирожок, утащенный из столовой, шумевшей за нефритовой аркой, кто-то развязывал голубые ленты на посылках, которые Поллу изредка приносил к камину, кто-то читал доску объявлений, кто-то просто сидел, невидящим взглядом уставившись на гигантского льва, царственно занимающего самую широкую стену гостиной. Я заметила спящего Неда Комдора, что единолично завладел лавочкой и подмял под себя все подушки.